16 
Может быть, я был слишком резок с Беном? А как обращались со мной?
Первое время семья и врачи проявляли о нем поистине ангельскую заботу, но когда выяснилось, что память он потерял навсегда, все переменилось: бережную чуткость сменило отчуждение, граничащее с безразличием.
А та роскошная девушка? Клэя уверяли, что до постигшего его несчастного случая у них был сказочный роман. Но как странно она смотрела на него, когда он пытался объяснить ей свою болезнь!
Когда мужчина вернулся к столу, Пейдж сидела как в воду опущенная.
— Бен хочет домой, — сообщила она Клэю.
— А я хочу есть, — спокойно отреагировал Рэйнольдс. — И не домой он хочет, а сбежать от самого себя под теплое мамочкино крыло.
— Ничего подобного, — заныл подросток. — Я просто устал, и мне хочется уехать отсюда.
— Будь любезен, уважай чужой труд и съешь то, что приготовила доктор Конрад, — твердым голосом выговорил Клэй.
Когда Бена отвезли домой, Рэйнольдс повернулся к Пейдж и сказал:
— Вы считаете, что я был с ним излишне резок?
— Не знаю. — Женщина закрыла лицо руками. — Но я в отчаянии…
— Отчаяние — плохой советчик. А Бена не следует жалеть. Кто-то должен его встряхивать. И как следует…
— Вам это помогало? — недоверчиво спросила она.
— Очень, — уверенно ответил он. — Это делала Триш. Она все время как будто зеркало передо мной держала, чтобы я все видел своими глазами, отчетливо, ясно.
— Я благодарна вам. — Пейдж накрыла ладонью его руку, лежавшую на руле. — И прошу прощения, если эта поездка принесла вам одни неприятности.
В следующее мгновение Клэй почувствовал на щеке что-то похожее на прикосновение крыла бабочки. Девушка поцеловала его и тут же вышла из машины.
5
Холод. Обжигающее дыхание ледяного ветра. Лицо обморожено, боли нет, но странное ощущение потери самого себя. Онемевшие пальцы — скрюченные отростки — мешают принять решение и беспомощно дергаются в бесполезной попытке зацепиться за несуществующий выступ.
Неужели это происходит со мной? Я на краю гибели — и такое невероятное одиночество!.. Он шевельнулся, и нога провалилась в пустоту. Еще одно неверное движение от безысходности, назло судьбе — и он проваливается в пустоту весь, навсегда. Бездна. Падение. Ощущение полета. Последнего полета… Снег. Ослепительная белизна где-то там, внизу, там, где его дожидается кто-то, чьего лица он не может вспомнить…
Кто?..
Но и пустота имеет предел. У смертоносного колодца должно быть дно.
Невыносимая боль, открыть глаза невозможно, веки и ресницы покрыты колючим снегом. Лицо запорошено мелкой ледяной крошкой, ранящей до крови тонкую кожу, точно битое стекло.
Какие-то крики, страх, полузабытье.
Спина горит, он погружен в раскаленную лаву и плывет по огненной реке куда-то вниз, навстречу смерти. Вырваться, выжить, повернуть назад.
В холодном поту Клэй проснулся. Его била дрожь, горло пересохло, сухой комок мешал дыханию.
Влажные простыни смяты так, словно на кровати шла борьба двух тел, увлеченных любовной игрой: в этой постели давно не ночевала женщина. Однако картина была знакомой, даже слишком знакомой. Так случалось не раз, когда он сражался с призраками из прошлого.
Опять этот кошмарный сон, в отчаянии подумал Клэй. Потянулся к тумбочке, на ощупь нашел спасительный стакан с водой и сделал жадный глоток. В полумраке спальни смутно угадывались знакомые предметы, ночь разыгрывала свой спектакль, изменяя привычные очертания знакомых вещей.
Сердце стучало, готовое вырваться из груди, его толчки отдавались в висках тупой болью.
— Что, вернулся? — осипшим голосом крикнул Клэй в темноту. — Проклятый сон, мой незваный гость! Я ведь победил тебя однажды и, уж будь уверен, сделаю это снова.
Утром, несмотря на ночной кошмар, Рэйнольдс тщательно исполнил обычный ритуал: интенсивная гимнастика, контрастный душ, завтрак. Привычная ежедневная рутина помогла. Накормив Шепа, он пошел в гараж.
В салоне «блейзера» мужчина обнаружил ажурный тоненький джемпер, случайно забытый Пейдж во время поездки на озеро. Он поднес его к лицу, вдохнул тонкий аромат и сразу вспомнил ее тело, лицо, губы.
Ты, кажется, кое-что пообещал себе этой ночью, напомнил он себе. Ты не должен больше видеться с ней!
Убеждая себя, что именно Пейдж спровоцировала последний ночной кошмар, который целых семь лет преследовал его после несчастного случая, он машинально комкал ни в чем не повинный джемпер и, наконец, забросил его на заднее сиденье как ненужную тряпку.
16 
