Особенно,... 
34 
– Молодцы. – Ее позабавило это сходство с почтальоном, и она улыбнулась.
– Вы впервые в столице? – Такер вздернул челку, глядя на нее. Это было проявление настоящего живого интереса, этакий юношеский жест, который невозможно проигнорировать.
– Нет, не впервые. – Она подняла вверх голову и бросила взгляд на мемориал Линкольна, возвышающийся прямо перед ними. – Но прошло уже много лет с тех пор, как моя мама приводила меня на это место.
– Наверно, не так уж и много. – Большинство мужчин говорят это из лести. Но из уст Такера эти слова прозвучали как простое наблюдение.
– Достаточно много. Тогда мне было десять. – Джоселин сделала вид, что поглощена созерцанием знаменитого мемориала. – Он восхитительный, правда?
Солнце играло на мраморной поверхности мемориала. Его лучи проникали в открытую нишу и освещали сидячую статую президента, созданную архитектором Даниэлом Френчем. Подражая Джоселин, Такер тоже залюбовался мемориалом.
– Этот памятник никогда не переставал меня волновать. – В задумчивости он машинально замедлил шаг. – Не важно, сколько ты на него смотришь; каждый раз он тебя потрясает. И ты чувствуешь какое-то необъяснимое волнение. Это говорят даже самые пресыщенные и циничные политики, – добавил он уверенно.
Джоселин не смогла удержаться от озорного вопроса:
– Вы знаете многих из них? – Она удивилась собственной смелости. Макияж давал ей ложное чувство безопасности.
– Вы имеете в виду пресыщенных и циничных? – Такер поднял брови, ожидая подтверждения. А когда она кивнула, перевел взгляд на горизонт с северной части города. – Живя здесь, сложно не столкнуться с такими.
– Полагаю, это так.
Перед ними поднимались бетонные ступеньки, ведущие с берега Зеркального бассейна на улицу.
– Где вы живете? – поинтересовался Такер, когда они стали подниматься наверх, шагая в ногу. Молли, бегущая рядом, предпочла зигзагообразный подъем, повинуясь своему носу, обнюхивая каждую ступеньку.
– В Айове.
– А где именно в Айове? – потребовал он уточнения.
– Ватерлоо. – Джоселин не могла объяснить, почему она указала именно Ватерлоо, регистрируясь в отеле, если только это не было подсознательным ощущением, что она может встретить своих земляков.
– О, так мы почти соседи. – Такер одарил ее обворожительной улыбкой. – А я из Канзаса, из города Уичита.
– Странно, что вы не назвали собаку Тото, – пошутила Джоселин.
– Да, но мы больше не живем в Канзасе, – процитировал он строчку из книги «Волшебник из страны Оз».
– Вы хорошо это усвоили, – заметила Джоселин и широко улыбнулась.
Поднявшись наверх, Такер повернулся и направился к торговому трейлеру с кофе, припаркованному на обочине. Джоселин последовала за ним, чувствуя бодрящий кофейный аромат. Вдруг на полпути Такер остановился, посмотрел на собаку, на поводок, затем на трейлер и повернулся к Джоселин. Его манеры были такими неуклюжими, неуверенными, но в то же время располагающими к себе.
– Э-э… может быть, вы подождете с Молли здесь, пока я схожу за кофе? – Он передал поводок Джоселин. – Иначе я обязательно все расплескаю. Вы ведь не возражаете?
– Я… – Она не успела ответить, как поводок уже оказался в ее руке, а Такер, широко расставляя ноги, почти вприпрыжку направился к трейлеру.
Внезапно он остановился, снова повернулся к Джоселин и, щелкнув пальцами высоко в воздухе, спросил:
– Я забыл узнать, какой вы любите? Со сливками, с сахаром?
– Черный, без сахара.
По дорожке важно ходил голубь в поисках каких-нибудь съедобных крошек. Увидев его, Молли навострила уши, и Джоселин скрутила поводок покороче.
Такер сделал пальцами знак «отлично» и выкрикнул:
– Почему бы вам с Молли не прогуляться к мемориалу? Мы бы выпили кофе на ступеньках.
Джоселин кивнула, подтянула поводок и подозвала собаку к себе. Молли бросила на нее взгляд и засеменила к ней походкой щенка. Она была рада проявлению к ней внимания от кого угодно. Развеселившись, Джоселин потрепала собаку по иссиня-черной голове, которую та подставила ей под руку.
– Ты со всеми дружишь, Молли? – спросила Джоселин, при этом поглядывая на Такера.
Он стоял возле трейлера, роясь в своих карманах и находя в них все, что угодно, только не деньги. При этом локти Такера приподнимались при каждом его движении.
На мгновение он напомнил ей Линкольна. Что-то было в нем такое, помимо его роста и костлявости. Джоселин подумала, что, несмотря на неуклюжесть и скромность провинциального парня, он наделен отличным остроумием. Но лицом Такер не был похож на Линкольна. Ему была несвойственна мрачность и угловатость – черты, присущие Линкольну. Такер был спокойнее, искреннее, а его взгляд выражал добродушие, как у Джимми Стюарта.
34 
