178 
– Ошибаешься. Я всегда считала упражнения с недоуздком всего лишь конкурсом красоты. Ведь оценку здесь ставят только внешнему виду лошади, но никак не ее физическим данным. Победа, проигрыш – какая разница? В этом году я в любом случае намеревалась попробовать моего Уиндсторма на скачках и не намерена менять своего решения. Интересно, а какие у тебя планы насчет твоего Сирокко?
– Отвезу его домой, в Ривер-Бенд. – Рейчел намеренно сделала ударение на последнем слове. – Пусть отдохнет до осени, перед Национальной выставкой. Это все, что ему требуется для победы.
– Если речь не идет о победе на скачках. Впрочем, разве это имеет для тебя значение? Я думаю, ты приняла абсолютно правильное решение. – Эбби смиренно улыбнулась, с удовольствием подметив, как на лицо Рейчел набежала тень смятения. – Ведь мы с тобой прекрасно знаем, что такое суровое испытание, как скачки, твоему жеребцу не под силу. На твоем месте я тоже берегла бы его. А то, не дай Бог, еще шею сломает.
– Кажется, ты не совсем соображаешь, что говоришь, – возразила Рейчел ледяным тоном.
– Неужто? Мой отец, помнится, придерживался в коневодстве программы, очень похожей на твою. Он видел смысл в разведении красивых лошадей. – Эбби улыбнулась, выдержав многозначительную паузу. – А я вижу смысл в разведении арабских скакунов. Впрочем, ты, как и отец, вряд ли способна уловить здесь разницу.
– Врешь! – злобно повысила голос Рейчел.
– Моя мамочка никогда не врет, – вступилась за мать Иден.
– Помолчи! – оборвала ее Рейчел.
– Не разговаривай с моей дочерью таким тоном.
– Лучше сперва научи ее вежливости! – закричала Рейчел, окончательно потеряв самообладание.
– Не кричи на маму! – Отпустив ладонь матери, Иден, размахивая ручонками, как мельница, ринулась в атаку.
Однако, прежде чем Эбби успела поймать ее за шиворот, Маккрей ловко подхватил девочку на руки.
– Действительно, хватит крика.
Пересадив Иден на другую руку, он взял Эбби под локоть и быстро вывел из толпы.
– Отпусти, – злобно прошипела Эбби, но его пальцы лишь сильнее впились в ее локоть, настолько, что у нее онемела рука.
– Всему свое время, – грозно прорычал Маккрей, не оставляя никакого сомнения в том, что на сей раз он шутить не собирается. К тому же у него была Иден, и потому у Эбби не было иного выбора, кроме как послушно следовать за ним. Они остановились лишь у самой парковки, когда толпа осталась уже далеко позади.
Едва Маккрей отпустил ее руку, Эбби подскочила к нему.
– Моя дочь! Отдай мне ее немедленно!
Однако он даже не шевельнулся. Взгляд его глаз был холоден и зол.
– Обе вы одинаковы, – процедил Маккрей сквозь зубы. – Задрать бы обеим юбки и отшлепать как следует.
– Только попробуй, – всерьез предостерегла его Эбби.
– Ты чего на мою маму злишься? – с опаской спросила Иден. Сейчас она выглядела сконфуженной и немного испуганной.
Маккрей не ответил. Смерив Эбби презрительным взглядом, он оглянулся назад, на спешащего к ним Бена. Бедняга явно запыхался.
– Жди их в мотеле, Бен. Встретишь их там чуть позже. А сейчас они поедут со мной.
– Я никуда не поеду, пока ты не отдашь мне дочь! – твердо возразила Эбби.
Он лишь улыбнулся.
– Послушай, Эбби, разве я похож на дурака? Она для меня единственная гарантия, что ты не сбежишь в ту же секунду. Мне нужно сказать тебе кое-что, причем так, чтобы ты внимательно меня выслушала.
– Это уже пахнет похищением ребенка.
– Похищение, шантаж, хоть черт с дьяволом – называй это как хочешь, но своего я добьюсь в любом случае. – Он спокойно пошел на парковку. Поколебавшись секунду, Эбби побежала следом.
– Хорошо, твоя взяла, – обессиленно выдохнула она, поравнявшись с ним.
– На другое я и не рассчитывал. Вон та золотистая машина во втором ряду – моя.
Вместе они подошли к машине, и Маккрей бережно усадил Иден на заднее сиденье.
– Можно мне вперед, к маме и тебе? – заканючила та.
– А вот это уж дудки, милая. Маленьким девочкам полагается ездить сзади. – Он завел машину.
– Мам, а куда мы едем?
– В мотель. – Во всяком случае, ей очень хотелось верить, что он действительно отвезет их туда. В данную минуту Маккрей не вызывал у нее особого доверия.
– А как же мое мороженое? Сама же говорила: глазурь, вишенки и всякие другие вещи.
– Если будешь вести себя тихо, то я куплю тебе мороженое самого большого размера, какой только продается. Там все, что тебе нужно, будет – и орешки сверху. Мое слово твердое, запомни, коротышка, – пообещал Маккрей.
178 
