Особенно,... 
64 
Второй ладонью он уже обхватил талию Светы, развернув ее и прижал к себе передом.
Исходя из того, что Света не сопротивлялась, Руслан решил, что она довольна подобным его маневром.
— Нет, — она покачала головой, а на ее щеках вновь появился румянец. — У нас была секция по боксу, но не обязательная, и я туда не ходила.
— А однокурсники не тягали с собой? — насмешливо протянул Руслан, продолжив мягко целовать ее руку. Но ему что-то не понравилась идея, что какой-то заумный придурок тягал Свету в зал после занятий. Руслан слишком хорошо знал, зачем парни такое делали.
— Ты шутишь? — Света ехидно хмыкнула. — Дочь полковника Самойленко приглашали только в рестораны и на художественные выставки, чтобы поразить мое воображение своей эрудированностью, тонким вкусом и… занудством, — Света скривилась.
Его рассмешила такая гримаса.
— Послушать тебя, так просто ужас, какого это — быть тем, кем ты являешься, — подмигнул ей Руслан. — Хотя, подозреваю, что многие девушки убили бы за то, чем ты так недовольна, — он прижал ее крепче, когда Света согласно, но явно расстроенно кивнула.
— Вероятно, ты прав, — она закинула свою свободную руку ему на шею и провела пальцами по коротким волосам на затылке Руслана. — Видно во мне говорит мое обычное сопротивление всему навязанному, — честно признала она.
Черт. Руслан за это ее и уважал. Света умела честно признавать и хорошее, и плохое в себе.
Не жеманничала и не кривлялась, как многие другие знакомые ему женщины. Она поразила его этим еще тогда, в пятницу, когда несмотря на всю болезненность их разговора для нее, сумела найти в себе силы и признать, что ее отец изменял матери. Хотя могла просто послать Руслана подальше. И сейчас его женщина не стала юлить.
— Я готов компенсировать тебе все, что ты пропустила в пору ограничений молодости, — лениво протянул он, многозначительно приподняв бровь. — После душа…
Света улыбнулась. Но он слишком хорошо слышал, как зачастил ее пульс под его ладонью, и как тяжело она втянула в себя воздух, непроизвольно прижав свои бедра к паху Руслана еще крепче.
— Не стоит откладывать, меня и так все устраивает, — тихо протянула Светлана и, наклонившись, медленно, с жадностью, провела язычком по его груди.
Эта женщина лишила его разума. Он не заметил, как усилил свой захват, почти опрокинув Свету на себя.
Она задохнулась от такого напора.
Руслан прекрасно понимал, что для нее его реакция на ее близость — совсем не тайна. Шорты, под которыми не было даже белья, ничего не утаивали, в общем-то.
Но Руслан и не скрывал своего желания. Наоборот, Света вчера сама дала ему зеленый свет своей капитуляцией.
— Ммм, — она довольно заурчала, когда он наклонился и дразняще, с нажимом провел губами по ее шее. — Всегда мечтала сходить с парнем в зал на его тренировку, — с усмешкой протянула она. — Посмотреть, как он занимается,… без футболки, само-собой, — Света хихикнула, но не отстранилась, когда его язык прошелся по ее ключице и Руслан одобряюще хмыкнул на ее разглагольствования. А сам продолжил спускаться ниже. — А может потом и позволить ему поцеловать себя пару раз на матах…
— Думаю, тебе придется разрешить мне кое-что посерьезней, чем пара поцелуев, малышка, — уже совсем другим, хриплым тоном, произнес он ей в ухо, и опять вернулся к груди Светы, все еще скрытой от него простыней. — Все-таки, те парни, о которых ты мечтала в юности — мне не чета, — он самоуверенно хмыкнул.
— Хм, сложно отказаться, когда тебя, можно сказать, нагло удерживают силой, — таким же хриплым, возбужденным голосом ответила она, хоть он и видел смешинки в глазах Светы.
— Но тебе же это нравится, не правда ли? — Руслан пробормотал свой вопрос ей в кожу, прикусив через ткань Светын сосок, от чего она медленно застонала.
Вместо ответа Света сильнее сжала его затылок и выгнулась, так, что практически легла на его ладонь, подставив Руслану под рот полностью обнажившуюся грудь. Свою вторую руку она закинула назад, обхватив все ту же гимнастическую грушу, которая болталась у Светы за спиной.
Не самая надежная опора, но лучше, чем воздух.
— Да, определенно, тебе нравится, — констатировал он, с новой жадностью принявшись целовать и облизывать напрягшуюся горошину.
Света застонала, наверное, подтверждая его вывод. Ее дыхание звучало громко и резко, впрочем, оно не могло сравняться по напряженности с его собственными вдохами.
64 
