Особенно,... 
65 
– Вы не пройдете в дом? – спросила Кристина.
– Мне надо вернуться. У меня куча дел на вечер.
Его поведение граничило с грубостью. Внезапно Кристина все поняла. Он стесняется. Ее приводит в замешательство то, что о ней судачит вся деревня, его же – она сама.
«Он проявил внимание к нам, потому что просто не мог поступить иначе», – подумала Кристина, и ей стало жалко его. Она мысленно отмахнулась от деревенских сплетников с их болтливыми языками.
– Не глупите, – твердо заявила она. – Вы проделали долгий путь, чтобы повидать нас, поэтому вы не можете вот так взять и уехать.
Майкл Фарли не стал спорить.
– Мы с Питером играли в снап, – сказала Кристина, – но мне не везет в картах, он всегда выигрывает.
– Я не играл в снап с тех пор, как был маленьким мальчишкой, – признался Майкл Фарли. – У меня была тетушка, которая днями и ночами играла в безик, и если я подолгу играл с ней, то она в качестве награды соглашалась на партию в снап. Помню, она всегда выигрывала, она была настолько одержима картами, что узнавала их интуитивно, а не по внешнему виду.
Они прошли в гостиную, где Питер все еще сидел за столом и тасовал карты. Он вежливо поднялся и протянул руку.
– Как поживаете, сэр?
– А у тебя как дела? Сожалею, что твой брат заболел.
– Мистер Фарли принес Дональду персиков, – сказала Кристина, заглядывая в корзину, – а еще винограду. – Увидев, как заблестели глаза Питера, она обратилась к мистеру Фарли: – Вы не против, если я угощу Питера?
– Там их много, я принесу еще, когда эти закончатся, – сдержанно ответил Майкл Фарли. Судя по его виду, он очень стеснялся собственной щедрости.
– Можно взять один? – спросил Питер.
– Конечно, – сказала Кристина. – Но сначала сходи за тарелкой, я не хочу, чтобы ты весь перемазался.
Питер взял персик из корзины и лукаво взглянул на тетку.
– Я съем его на кухне. Хочу превратиться в поросенка.
Он убежал, а Кристина с улыбкой сказала Майклу Фарли:
– Вот видите, сколько удовольствия вы доставили.
– Ладно, не растравляйте рану. Через несколько недель вы доведете меня до того, что я продам все, чтобы раздать деньги бедным, буду развешивать над кроватями листочки с текстом из Священного Писания.
Майкл Фарли рассмеялся, и Кристина заметила, как он хорошеет, когда не хмурится. Она предложила ему сигарету, и он присел на краешек дивана.
– И все же вы были очень любезны, что принесли нам фрукты.
– Неужели обязательно говорить со мной вот так? – спросил Майкл Фарли. Увидев непонимающий взгляд Кристины, пояснил: – Вы чертовски хорошо знаете, что помогли мне, а мне не нравится быть у кого-то в долгу. Слишком часто за свою жизнь я бывал должен. Поверьте, по дороге сюда я не раз и не два задавал себе вопрос, а ради чего я все это делаю.
Кристина улыбнулась.
– Но все равно приехали?
– Я буду честным до конца, – сказал Майкл Фарли, как будто делал признание. – Я зашел в оранжерею и стал рвать для вас гвоздики, а потом понял: раз я собираю цветы, все, мне конец. За последние дни я в немалой степени удивил самого себя.
– Полагаю, подобное удивление идет только во благо, – проговорила Кристина.
– Вы так думаете? Наверное, дальше вы захотите, чтобы я приоделся и стал разъезжать по графству с визитами. Так мне заказывать визитные карточки?
– Это может оказаться неплохой идеей, – сказала Кристина. – Но я думаю, что, если время от времени вы будете просто улыбаться людям, а не смотреть на них исподлобья, все скоро поймут, что вы не такой страшный, каким кажетесь на первый взгляд.
– «Страшный»! Вы действительно так думаете?
– Думала, – поправила его Кристина. – Вы пугали меня.
Он рассмеялся – резко, невесело.
– Иногда я пугаю самого себя. Вам известно, что значит настоящее одиночество?
– Да.
– Тогда вы поймете, через что я вынужден проходить. У меня нет друзей, да и никогда не было. Думаю, вы видите, что я не из тех, с кем приятно дружить. Но я никогда не был один, вокруг меня всегда были люди – толпы шумных пьющих мужиков и хихикающих баб. Таких типов очень много там, где я часто бывал. Тишина Манора просто изводит меня.
Кристина обратила внимание на то, что он ни разу не назвал Манор «моим домом», что он все время говорит о нем как о месте, никак с ним не связанном. Помолчав, она осторожно спросила:
– Вы любите читать?
– Не очень. Когда-то меня интересовали книги, но потом на меня навалились дела, и уже не было времени читать. Сейчас же, открывая книгу, я начинаю размышлять и, дойдя до конца страницы, обнаруживаю, что не прочитал ни слова.
65 
