Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
51 
Вторую схему нерационального потребительского поведения Веблен называет эффектом сноба. Претендующий на некоторую интеллектуальность нерациональный потребитель покупает не то, что все, а наоборот, то, чего не покупает никто. Если все покупают кока-колу, то вебленовский сноб купит свежевыжатый сок из сицилийских апельсинов от фермера, чья продукция рекомендована на сайте движения slow food. Купит и будет себя уважать за этот тонкий выбор. А если все едят гамбургеры, сноб купит устриц и даже приучится их любить. А если все голосуют за коммунистов или «Единую Россию», то сноб проголосует за «Яблоко» ради ощущения, что все дураки, а он один умный.
Третью схему нерационального потребительского поведения Веблен называет потреблением демонстративным. То есть потребитель покупает самое дорогое в нерациональной надежде, что самое дорогое — это и есть самое лучшее. Демонстративный потребитель платит тысячу евро за ужин в ресторане, одевается в бутиках, ездит на «майбахе» либо мечтает обо всем этом. И вместо того, чтобы проголосовать за какую-нибудь партию, покупает себе партию, называет «Союз правых сил» или ЛДПР и заодно покупает голоса избирателей, которые будут за эту партию голосовать.
Купить депутата
В середине 90-х после уверенной победы популистов, на вебленовских принципах наполнивших собою парламент, обеспеченный класс начал всерьез беспокоиться: за чей, спрашивается, счет должно выполняться все то, чего популисты наобещали? Кого станут грабить и громить возмущенные толпы, когда обещанный Гайдаром свободный рынок ничего сам не отрегулирует и к всеобщему благосостоянию не приведет? Грабить станут богатых, хотя бы потому, что бедных грабить бессмысленно.
Кто будет платить, если предлагаемая Явлинским программа реформ «Пятьсот дней» будет вдруг принята и через пятьсот дней потерпит фиаско? Платить будут богатые, хотя бы потому что бедным платить нечем.
Кто будет виноват, когда рекламируемая коммунистами богатейшая в мире страна окажется нищей? Виноваты будут богатые, хотя бы потому, что у коммунистов богатый опыт экспроприаций.
Кто, наконец, должен будет выдать обещанную Жириновским бутылку водки каждому мужику и мужика каждой бабе? Не Жириновский же, у него сроду не было столько бутылок водки и столько мужиков. Разумеется, за мужиков и за водку тоже пришлось бы платить богатым, и богатым это не нравилось.
Популистский парламент всерьез пугал их, всерьез расстраивал и всерьез раздражал, особенно потому, что голоса-то ведь стоили недорого. Недорого стоило развернуть в средствах массовой информации кампанию в поддержку кандидата Nи кампанию по дискредитации кандидата M. Тем более недорого, что средства массовой информации, как правило, принадлежали уже людям, разбогатевшим на приватизации. Недорого стоило устроить на избирательных участках «карусели», а то и прямо заплатить незадачливым избирателям, чтобы проголосовали как велено. Недорого стоило коррумпировать членов избирательных комиссий и на избирательных участках вбросить в урны для голосования такое количество бюллетеней, которое могло всерьез повлиять на результаты. Это стоило во всяком случае дешевле, чем стоил бы спровоцированный популистской властью бунт. И тогда обеспеченный класс принялся покупать голоса.
К концу 90-х годов парламент наполнился депутатами, работавшими на те или иные финансовые или промышленные структуры. Устроилась система власти, обыкновенно называемая олигархией. Политические партии торговали местами в своих списках, торговали голосами во время прохождения тех или иных законов. Но, чтобы сократить издержки, многие необходимые олигархам законы проводились не на основе предварительных и внятных договоренностей, а тайно. Для того чтобы понять, насколько тот или иной закон выгоден той или иной корпорации, следовало бы проводить отдельное исследование, но у депутатов Государственной думы, избранных по вебленовским принципам, а не за профессионализм, не хватало на подобные сопоставления ни ума, ни опыта. Для отслеживания выгод, которые получают корпорации от тех или иных вновь принимаемых законов, можно было бы создать специальную комиссию, но комиссия такая стоила бы денег, а деньги можно было взять только с избирателя. И никто из политиков не осмеливался сказать избирателю, что за грамотное законотворчество придется платить, а самим избирателям этого в голову не приходило.
51 
