Особенно,... 
65 
У Адриенны почему-то запершило в горле, а к глазам подступили слезы. Но она поспешила улыбнуться и ответила в тон Броуди:
– А как я тебя люблю, Броуди Донован! Ты даже не представляешь…
– Смотри, с любовью не шутят! – притворно нахмурился Броуди.
– А я и не шучу. – Адриенна ласково провела пальчиком по его щеке. – Я правда люблю тебя и хочу, чтобы ты стал моим мужем. Хочу иметь от тебя детей, быть хозяйкой в твоем доме, лежать в твоей постели.
Броуди с такой силой сжал ее пальцы, что они чуть не хрустнули, и притянул Адриенну к себе. Поцелуй его обжигал, он вдруг стал совсем другим – требовательным и властным. Адриенну захлестнула волна неведомых ощущений, но она не испугалась, а затрепетала от восторга, ибо именно этих ощущений давно жаждала.
Донован осыпал поцелуями ее щеки и глаза.
– Я тоже хочу тебя, – горячо выдохнул он. – Безумно хочу.
Он отчаянно пытался удержаться от безрассудного шага, но женское чутье подсказывало Адриенне, что на сей раз ему это не удастся. Броуди слишком долго сдерживался, и теперь затаенная страсть хлынула наружу.
– Слышишь, как бьется мое сердце? – Девушка взяла руку Донована и прижала к нежной шелковистой коже своей груди, приоткрытой вырезом платья. – Это из-за тебя.
Броуди замер, словно окаменев. Только глаза остались живыми.
– Ты не понимаешь, что говоришь, Адриенна.
Адриенна улыбнулась нежно и чуть насмешливо.
– Ты сравнил меня со звездой, но я не согласна, чтобы мной любовались издали. Я земная женщина и мечтаю о мужской любви. О твоей любви, Броуди. Звезды там, за окном. А мы с тобой здесь.
– Да. – Рука Броуди скользнула за ее корсаж. – Мы с тобой здесь.
Он снова впился в ее губы, а потом подхватил Адриенну на руки и понес по винтовой лестнице на второй этаж, где находилась спальня. Мягкий свет ночника падал на широкую постель. Броуди поставил девушку на голубой ковер и, не отрываясь от ее губ, потянулся к застежкам платья.
Вскоре одежда Адриенны очутилась на полу, а сама она осталась в одной сорочке. Броуди отступил на шаг и залюбовался девушкой. О, как же она восхитительна! Маленькая, изящная, он может обхватить ее талию двумя пальцами… Просто поразительно, откуда у хрупкой девушки такая железная воля? А какая страсть сквозит в ее взоре!
– Ты прекрасна, – прошептал Бруди.
Адриенна вынула из прически шпильки, и шелковистые локоны упали на ее мраморно-белые плечи.
– Я в первый раз вижу тебя с распущенными волосами. – Броуди приподнял пальцем ее подбородок. – Если б ты знала, как ты соблазнительна!
Адриенна закрыла глаза, предвушая жгучий поцелуй, но Донован лишь слегка прикусил ее нижнюю губу. По телу Адриенны пробежала дрожь, она тихо застонала от удовольствия.
У девушки закружилась голова, и она прижалась к Броуди, чтобы не упасть. А спустя мгновение обнаружила, что пальцы Броуди уже отпустили ее подбородок и удивительно ловко снимают с нее сорочку. Сорочка соскользнула на пол, но Адриенну не смутила ее нагота. Броуди смотрел на нее с благоговейным восторгом, а для нее сейчас это было самое важное.
Не дожидаясь приглашения, Адриенна обвила руками шею Броуди, притянула его голову к себе и подставила губы для поцелуя. Руки Броуди блуждали по ее спине и бедрам, груди и плечам.
Внезапно Адриенне тоже захотелось прикоснуться к обнаженному телу Броуди, и, просунув руку под тонкую шелковую рубашку, она потрогала его мускулистый живот. А еще через секунду рубашка Донована упала на ворох Адриенниной одежды.
Девушка залюбовалась его бронзовым загаром, стройным торсом, мускулистыми плечами.
– Если хочешь, я погашу лампу, – предложил Донован.
– Не нужно.
Адриенна покраснела, но вовсе не от стыда. Когда Броуди разделся, она восхищенно выдохнула:
– Какой ты красивый…
И, зачарованная открывшимся перед ней зрелищем, как во сне протянула руки к его могучим плечам. Пряный запах мужского тела щекотал ей ноздри, кожа Броуди была теплой и слегка солоноватой на вкус…
Не давая Адриенне опомниться, Донован подхватил ее на руки и понес к кровати, осыпая жадными поцелуями. Но, когда они легли на узкую холостяцкую постель, горячка страсти неожиданно сменилась у обоих желанием доставить другому как можно больше радости и удовольствия. И неудивительно, ведь это была не похоть, а любовь – чувство гораздо более пылкое и сильное.
От Броуди исходил жар, словно от раскаленной печки, и Адриенне казалось, что она вот-вот расплавится. Пламенные поцелуи жгли ее щеки, губы и шею; это тепло проникало внутрь, и там постепенно вздымался огненный вихрь.
65 
