Последние отзывы

  41  

— Голубушка моя, — говорила она, — звездочка моя, не плачь.

— Что мне делать? Что мне делать? — рыдала Карлотта.

Магда позволила ей на несколько минут отдаться своему горю. Затем, погладив ее густые кудрявые волосы, она наклонилась к ней и нежно сказала:

— Послушай меня, Карлотта. Я хочу кое-что тебе сказать.

Карлотта с усилием сдержала рыдания; они стали тише, буря исчерпала себя, и хотя дыхание было еще прерывистым, она стала спокойнее.

— Я хочу тебе кое-что поведать, — сказала Магда. — Я расскажу тебе, почему я радовалась, что ты выходишь замуж за Нормана. Он богат, а тебе нужны деньги. Тебе может показаться странным, что я говорю об этом. Все считают, что я тоже богатая женщина. Но это не так.

Карлотта удивленно подняла голову, глаза ее покраснели и распухли. Она смотрела на Магду сквозь слезы.

— Я оставлю тебе не так уж много. Конечно, кое-что тебе достанется, но налоги нынче очень большие. Вот почему я радовалась, когда ты сказала, что решила выйти замуж за Нормана. Но это только одна из причин. Есть и другие.

— Какие же? — спросила Карлотта пересохшими губами.

— Мне бы хотелось, чтобы ты постоянно находилась под его влиянием, — ответила Магда. — Когда я встретила твою мать, она была больна, а ты должна была вскоре появиться на свет, но даже тогда в ее характере проявлялось чрезмерное безрассудство. Я понимала эту черту, потому что мы одной расы. Я и раньше много раз встречала это качество у моих соотечественниц — давать себе волю и сжигать свою жизнь.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Карлотта. — Я не понимаю тебя.

— Такие женщины лишены благоразумия, у них отсутствует чувство меры. Они берут то, что оказывается под руками, не обращаются ни к своей интуиции, ни к проницательности — не видят дальше своего носа.

— Едва ли это может относиться ко мне, — сказала Карлотта. — Ты же знаешь, я честолюбива.

— В чем? — спросила Магда.

Карлотта задумалась.

— Ты еще не разобралась в себе? Ты хочешь быть богатой и влиятельной, хочешь, чтобы тебя замечали, говорили о тебе. Карлотта, мое милое, мое золотое дитя, — это самоудовлетворение, а не тщеславие.

— Почему? — спросила Карлотта.

— Я знаю, что такое тщеславие, потому что когда-то сама была тщеславной. Но я недостаточно умна, чтобы выразить это словами. Спроси Нормана, он знает. В нем есть настоящее тщеславие.

— И в Гекторе тоже? — спросила Карлотта.

— Пожалуй, в нем тоже, — ответила Магда.

— Почему это должно было случиться со мной? Если бы Гектор любил меня, все было бы по-другому.

— У него нет денег, — ответила Магда. — Разве тебе не нужны деньги, Карлотта? Еще ребенком ты всегда выбирала самые дорогие вещи, требовала самое лучшее во всем. Разве ты согласилась бы стать женой начинающего врача, даже если в отдаленном будущем он мог бы прославиться? Ведь сначала пришлось бы много лет бороться.

— Не знаю, — сказала Карлотта. — Я только чувствую, что люблю его.

— Хотелось бы мне знать, — заметила Магда, — начала ли ты хоть немного понимать, что такое любовь. Я знала ее когда-то, один раз в жизни. Это и сейчас прекрасный сон! Моя жизнь прошла без экстаза, без этой радости. Теперь, когда я постарела, я смотрю через годы в свое прошлое и спрашиваю себя, была ли моя любовь к Айвору действительно так глубока. Мы были близки, мы понимали друг друга, а такое чувство, мне кажется, достойно называться любовью.

— Мне нужна такая же мечта о любви, — сказала Карлотта. — Мне нужен Гектор, мне нужен он.

Страсть звучала в ее словах. Она встала, подошла к столу, взяла сигарету и закурила, постепенно успокаиваясь.

— Ненавижу Скай, — сказала она. — Ненавижу ее. — И голос был жестким и твердым.

Магда посмотрела на нее печальными глазами.

— Глупо ревновать.

— А если я не могу иначе? — яростно спросила Карлотта.

— Скай — падчерица Нормана, и он очень привязан к ней, — напомнила Магда.

— Она тоже ненавидит меня, — ответила Карлотта.

— Откуда ты знаешь?

— Когда мы встретились первый раз на вокзале, она сразу поняла, что я не люблю Нормана. Я почувствовала ее неприязнь ко мне и знаю, что она сделала бы все, что в ее силах, если бы могла помешать свадьбе.

— Она любит своего отчима, — сказала Магда.

— Не думаю, что она подозревает о моем отношении к Гектору, — продолжала Карлотта. — Я едва взглянула на него, хотя он был так приветлив. Он ужасно хотел познакомить меня со Скай. Он надеялся, что мы будем друзьями — бедный глупец! Почему мужчины так слепы, так недальновидны? Норман тоже старался, чтобы мы подружились. Он только и думал об этом и даже слегка опекал нас обеих. В эту минуту я их всех ненавидела. Мне хотелось убежать, вернуться к тебе, Магда, забыть и Гектора, и Нормана как можно скорее. Когда поезд Нормана отошел от станции, я помахала ему на прощание и осталась с Гектором и Скай. Она наблюдала за мной с холодным подозрением, которое переросло в уверенность, я это видела. Она говорила себе, что я выхожу замуж за ее отчима из-за денег, и я знала, что как только я уйду, она скажет об этом Гектору. Если бы я могла убить ее там, я бы сделала это. Но в тот момент я только вежливо улыбнулась, попрощалась и поехала одна домой в машине Нормана. С тех пор я дважды видела Скай. Норман настаивал, чтобы мы позавтракали или пообедали вместе, но Гектора с ней не было. Он был в больнице, или это была просто отговорка.

  41