Последние отзывы

  10  

А в понедельник после свадьбы Джилл Хиггинс и богача Джона Мак-Дауэлла в канун Нового Года , на котором Анна Винтур (да, та самая Анна Винтур, которая долгое время была главным редактором Вог) назвала мою реставрационную работу над старинным родовым платьем Мак-Дауэллов "прелестной" - телефоны в ателье месье Анри звонят без остановки.

Каждое утро месье и мадам Анри опаздывали, потому что им приходилось ехать из своего дома в пригороде Нью-Джерси, ни за что бы на такое не согласилась. Я это просто так сказала.

- Я хочу записаться к цыпочке, - сказала жвачко-жующая.

- Прошу прощения?- Я в совершенном ступоре. Сначала жевание жвачки, затем ссылка на меня - а она может указывать только меня, так как в ателье месье Анри я - единственный работник, к которому можно применить "цыпочка", Мадам Анри в ее пятьдесят - была по этой деградировавшей форме выражения "молодой женщиной"?

- Ну, знаешь, - сказала жвачко-жующая, - К цыпочке, которая сделала платье для Жирной.

Жирная. Так пресса называла бедную Джилл Хиггинс, потому что она работала с тюленями в Центральном Зоопарке. И потому что она соизволила влюбиться в одного из богатейших холостяков в Нью-Йорке, и так случилось, что у нее не второй размер.

- Простите, - говорю я жвачко-жующей. - Цыпочка, про которую вы говорите, не любит людей, которые смотрят свысока на других из-за их лишнего веса.

Жвачко-жующая, кажется проглотила жвачку:

- Но...

- И еще, цыпочке не нравится, когда ее называют "цыпочкой".

- Эм, извините, - жвачко-жующая щелкнула резинкой. - Но у вас есть какие-либо идеи по поводу того, кто я? Я..

- Нет. И я не хочу знать. До свидания, - говорю я, нажимая кнопку отбой, - Ателье месье Анри, чем могу помочь?

- Элизабет? Это ты? - женщина на другом конце говорит с тяжелым французским акцентом и звучит, как будто она говорит со мной изнутри туннеля. Нет, это не моя будущая свекровь, которая из Техаса. Это мадам Анри.

- Мадам, где вы?- я спрашиваю на французском, на языке, который я теперь постоянно использую для общения с моими работодателями, несмотря на то, что скрывала тот факт, что я могу говорить на нем - не превосходно, но достаточно для того, чтобы понимать (и быть понятой) ими - несколько месяцев.- Здесь все словно сошло с ума. Телефоны звонят без остановки.

- Элизабет, мне так жаль. Я хотела позвонить раньше, но мой мобильный здесь не работает. Я была в больнице.

- В больнице? - другие линии продолжали звонить. Звонящие,у которых не хватало терпения подождать, бросали трубку и звонили снова. Я отвернулась от телефона. - Все нормально? Я надеюсь,ничего не случилось с мальчиками?

- Нет, с мальчиками все в порядке. Дело в Жане. - голос Мадам Анри кажется маленьким. Она небольшая женщина, но она никогда не казалась мне маленькой до этого момента ... но ее голос. В ее голосе всегда было присутствие командности - даже власти. Но не сейчас. - Вчера утром, за завтраком, он почувствовал себя не хорошо. Я думала, что он всего лишь выпил слишком много шампанского вечером. Но потом он сказал, что у него болит рука ...

- Мадам! - задыхаюсь я.

-Да.- теперь ее голос кажется еще меньше. - У него был сердечный приступ. У него сегодня запланировано срочное шунтирование здесь, в больнице. Четырехстороннее. - затем, с намеком на свою старую резкость она добавляет, - Я говорила ему, что он слишком усердно работает! Я говорила ему, что ему нужно больше отдыхать! Ну, теперь он его получил... и посмотрите как он собирается провести его! Он должен поехать отдыхать в наш дом в Прованс. Но нет! Только не он! И вот к чему все привело.

- О, мадам, - качаю головой я, - Я уверена, что он в хороших руках..

- В лучших, - просто говорит мадам Анри. - Но пройдет несколько недель, прежде чем он сможет вернуться на работу. И я тоже, потому что кто как не я будет ухаживать за ним? Его сыновья? Нет! Они ничего не стоят. Они хуже мусора.

Ее ругань на сыновей немного разрядила обстановку. Это значит, что ситуация не такая сложная, как мне сначала послышалось. Если она все еще ругает своих детей - которые, как я погляжу, на самом деле болваны - то все в порядке.

- И как раз в ателье дела стали идти лучше, чем они когда либо шли,- продолжила Мадам Анри. -Все благодарности тебе! И вот как он тебе отплатил. Когда он поправится, - добавила она как ни в чем ни бывало,- Я его убью.

- Не волнуйтесь насчет ателье, - говорю я, продолжая решительно отворачивать лицо от мигающих лампочек на телефоне. - Со мной все будет хорошо.

  10