35 
— Но это были фотографии для работы.
Реджайна скрестила руки на груди.
— Нет. Те снимки украсят главу моей книги о Бостоне, где речь будет идти о тебе. Я сделала это из-за…
Любви. Это слово прекрасно подошло бы здесь.
— Супружеской солидарности, — сказала она. — Может быть, даже дружбы.
Делл не вызывал у нее дружеские чувства. Она чувствовала нечто гораздо большее.
— Итак… друг и муж, проходящий испытательный срок, — сказала Реджайна, пытаясь говорить веселым тоном, — ты любишь соперничать, не так ли?
— Да, подруга и жена, проходящая испытательный срок. Моя миссис О'Райан. Мне говорили, что я люблю соперничать.
— Хорошо. На ближайшие полчаса тебе понадобится твой дух соперничества. Иначе я обыграю тебя во фризби.[1] — Она встала и вытащила большой оранжевый диск из своей сумки.
Делл упал на спину в траву и застонал.
— Я только что поел, а ты хочешь, чтобы я бегал и прыгал?
— И ловил диск, — подтвердила она и положила руку на бедро. — Могу поспорить, что ты никогда прежде не играл в эту игру.
— Я — О'Райан, а не инопланетянин. — Он встал и отошел на несколько метров.
— Одно другому не мешает, — с улыбкой возразила Реджайна и бросила диск в его направлении.
Он ринулся вперед, легко поймал тарелку, потом повернулся и бросил ее обратно.
— Очень мило, мистер О'Райан.
— Мой отец считал, что мужчины из семьи О'Райан должны заниматься спортом.
Она снова бросила ему диск.
— Когда я вырос, я женился на женщине, которая любит вишневое мороженое, и площадки для игр, и саму игру, — сказал он. — И она согласилась провести день, обучая меня вещам, которые, по ее мнению, мне надо знать.
Услышав эти слова, Реджайна так растерялась, что недостаточно быстро потянулась за диском. Она потеряла равновесие, и диск чуть не ударил ее по голове. Она наклонилась назад, после чего упала прямо на спину.
Делл подбежал к ней.
— Реджайна, с тобой все в порядке? — Он наклонился над ней. Его янтарные глаза с тревогой смотрели на нее.
У нее кружилась голова.
— Реджайна? — Делл показал ей три пальца. — Сколько пальцев на моей руке ты видишь?
— У меня все хорошо.
— Сколько?
— Три. Спасибо.
— Хорошо. За что ты меня благодаришь?
— Я не знаю. За то, что ты предложил устроить сегодня выходной и согласился на мой вариант его проведения. — Она села. — Не могу поверить, что ты не был здесь раньше. На этих островах все пропитано историей! Тридцать четыре острова неподалеку от твоего дома, и никто ни разу тебя сюда не привозил. Это так странно…
Делл улыбнулся.
Она нахмурилась.
— Что?
— У мня еще есть масса времени, чтобы наверстать упущенное, Реджайна. Я больше не подчиняюсь ничьим приказам. Я могу делать все, что мне нравится.
С этими словами Делл наклонился к ней и поцеловал.
Он обнял жену и крепко прижал к себе. Она подняла голову и ответила на поцелуй.
— Смотри, мамочка, те люди целуются, — услышала она детский голос.
Реджайна отпрянула от Делла. Она виновато посмотрела на своего мужа, в ее взгляде сквозило сожаление. Как только они с Деллом переступали черту дозволенного, она начинала делать глупости.
— Что ж, это было очень мило, — чопорно сказала Реджайна. Она попыталась встать.
— Реджайна! Я…
— Если ты скажешь, что тебе жаль, или попытаешься извиниться, я на тебя обижусь. Мы играли… вроде, так что давай играть дальше.
Он с минуту молча смотрел на нее, но потом отодвинулся, встал и помог ей подняться на ноги. Когда она осмелилась снова взглянуть на него, у него был задумчивый вид.
— Что?
— У твоих губ вишневый вкус, — сказал он.
— Что ж, это хорошо. Мне нравятся вишни.
— Мне тоже. Гораздо больше, чем хотелось бы.
Очевидно, Делл имел в виду не вишни. Он хотел ее, и ему это не нравилось. Взаимное влечение сильно осложнит их задачу. Но когда они вернулись домой и Реджайна прослушала сообщения на автоответчике, она больше не думала о своей семейной жизни.
Побледнев, она повернулась к Деллу.
— Вандиверы расторгли контракт. У нас кончились деньги, но, что еще хуже, теперь мы не получим хорошей рекламы, на которую так рассчитывали. Когда станет известно, что они отказались от услуг нашего агентства, другие клиенты могут последовать их примеру.
Реджайна со слезами на глазах подумала о своих подругах. Для них эта новость, должно быть, стала настоящим ударом. Все их старания оказались напрасными.
35 
