146 
Во внешней политике Екатерину особенно заботило течение дел в Польше.
Покровительствуя польским православным, она пыталась уравнять их в правах с католиками. Однако добиться этого от фанатичной польской шляхты можно было только силой. Русский посланник в Варшаве Репнин принужден был действовать со всей возможной твердостью. Интригами, подкупом и угрозами, введением русских войск в предместья Варшавы и арестом наиболее упрямых противников Репнин добился того, что 9 февраля 1768 г. Сейм согласился со свободой вероисповедания для диссидентов и политически уравнял их с католической шляхтой. В ответ по всей Польше стали вспыхивать антидиссидентские конфедерации. В Польшу были двинуты русские войска. Обеспокоенные этим турки 25 сентября арестовали русского посла Обрезкова и объявили войну России.
Получив вдруг на руки две войны, Екатерина нисколько не смутилась.
Напротив, угрозы с запада и с юга только придали ей задора. Она писала графу Чернышеву: «Туркам с французами заблагорассудилось разбудить кота, который спал; я сей кот, который им обещает дать себя знать, дабы память не скоро исчезла. Я нахожу, что мы освободились от большой тяжести, давящей воображение, когда развязались с мирным договором… Теперь я развязана, могу делать все, что мне позволяют средства, а у России, вы знаете, средства не маленькие… и вот мы зададим звон, какого не ожидали, и вот турки будут побиты».
Воодушевление императрицы передалось ее окружению. Уже на первом заседании Военного совета 4 ноября решено было вести войну не оборонительную, а наступательную, и прежде всего стараться поднять угнетаемых Турцией христиан. С этой целью 12 ноября Григорий Орлов предложил отправить экспедицию в Средиземное море, с тем, чтобы способствовать восстанию греков. План этот понравился Екатерине, и она энергично приступила к его осуществлению. 16 ноября она писала Чернышеву: «Я так расщекотала наших морских по их ремеслу, что они огневые стали». А еще через несколько дней:
«У меня в отменном попечении нынче флот, и я истинно его так употреблю, если Бог велит, как он еще не был».
Военные действия начались в 1769 г. Армия генерала Голицына перешла через Днепр и взяла Хотин. Но Екатерина осталась недовольна его медлительностью и передала верховное командование Румянцеву, который вскоре овладел Молдавией и Валахией, а также побережьем Азовского моря с Азовом и Таганрогом. Екатерина велела укреплять эти города и начинать устройство флотилии.
Она развила в этом году изумительную энергию, работала как настоящий начальник генерального штаба, входила в подробности военных приготовлений, составляла планы и инструкции. В апреле Екатерина писала Чернышеву:
«Я турецкую империю подпаливаю с четырех углов; не знаю, загорится ли и сгорит ли, но то ведаю, что со времени начатия их не было еще употреблено противу их больших хлопот и забот… Много мы каши заварили, кому-то вкусно будет. У меня армия на Кубани, армия против безмозглых поляков, со шведами готова драться, да еще три суматохи inpetto, коих показывать не смею…»
В самом деле, неприятностей и забот было много. В июле 1769 г. из Крон" штадта отплыла наконец эскадра под командой Спиридова. Из 15 больших и малых судов эскадры до Средиземного моря добралось только восемь. С этими силами Алексей Орлов, лечившийся в Италии и напросившийся быть руководителем восстания турецких христиан, поднял Морею. Соединившись затем с подошедшей эскадрой Эльфингстона, он погнался за турецким флотом и в Хиосском проливе, близ крепостицы Чесмы настиг армаду, по числу кораблей больше чем вдвое превосходившую русский флот. После четырехчасового боя турки укрылись в Чесменской бухте (24 июня 1770 г.). Через день в лунную ночь русские пустили брандеры, и к утру скученный в бухте турецкий флот был сожжен (26 июня).
За блестящими морскими победами на Архипелаге последовали столь же блестящие сухопутные победы в Бессарабии. Екатерина писала Румянцеву: «Я надеюсь на помощь Божескую и искусство ваше в военном деле, что не оставите сего наилучшим образом удовлетворить и произвести такие дела, которые приобретут вам славу и докажут, сколь велико усердие ваше к отечеству и ко мне. Не спрашивали римляне, когда, где было их два или три легиона, в коликом числе против них неприятель, но где он; наступали на него и поражали, и не многочислием своего войска побеждали многообразные противу их толпы…» Вдохновленный этим письмом Румянцев в июле 1770 г. дважды разбил многократно превосходящие турецкие армии на Ларге и Кагуле. Тогда же взята была важная крепость на Днестре Бендеры. В 1771 г. генерал Долгоруков прорвался через Перекоп в Крым и захватил крепость Кафу, Керчь и Еникале. Хан Селим-Гирей бежал в Турцию. Новый хан Сагиб-Гирей поспешил заключить с русскими мир. На этом активные действия закончились и начались длительные переговоры о мире, опять вернувшие Екатерину к польским делам.
146 
