Последние отзывы

  55  

В те же годы в творчество Петрова-Водкина входит как антитеза материнству-жизни образ смерти и умирания. Раньше всего этот мотив отразился в картине «На линии огня» (1916). Она изображает взвод солдат, идущий в штыковую атаку. Их остановившиеся «белые» глаза говорят о воле, жестокости и какой-то духовной слепоте. На переднем фоне — смертельно раненный юный прапорщик. Он схватился за грудь, он умирает, в его лице — последнее мгновение жизни, его взгляд растерянный и улетающий в надземную даль. Писатель Леонид Андреев, на которого эта картина произвела сильное впечатление, писал: «Он жив, он смотрит — и в то же время вы ясно видите, что он мертв, убит, что земля уже не служит опорой его ногам, что он весь в воздухе, без поддержки, как луч, что в следующее мгновение он рухнет навсегда и прильнет к сырой земле. Эта необычайная воздушность фигуры, этот полет на невидимых крыльях — удивительны».

Революцию 1917 г. Петров-Водкин принял в целом благожелательно. Он сразу согласился сотрудничать с новой властью и в 1918 г. стал профессором Высшего художественного училища. Революция сначала представлялась ему грандиозным и страшно интересным делом. Осмысление ее происходило через различные произведения. Таков, например, чрезвычайно характерный по своей образности натюрморт «Селедка», написанный в 1918 г. Тогда же появляется эскиз панно «Степан Разин». В 1920 г. Петров-Водкин пишет полотно, в котором новая действительность словно преломлялась в старых образах. Это «1918 год в Петрограде». Сюжет его, как и всех картин художника, очень прост: на переднем плане, на балконе — юная мать с младенцем. За ней — темная панорама революционного города, которая вносит мощный мотив тревоги. Но юная работница с обострившимися, как у мадонны, чертами бледного лица, не оглядывается назад — она вся полна сознания своего материнства и веры в свое предназначение. От нее исходит волна надежды и покоя. «1918 год» очень нравился тогдашним зрителям Картину называли «Петроградской мадонной», и действительно — это одно из самых обаятельных творений Петрова-Водкина.

Можно предполагать, что позже отношение Петрова-Водкина к происходящему в стране не было уже таким однозначным. В 1926 г. он создает очень рельефную картину «Рабочие», навеянную, возможно, дискуссиями, которые раздирали в то время партию. На переднем плане два рабочих, один из которых напряженно и страстно старается доказать что-то другому. Но взгляд его оппонента — тяжелый, мрачный и словно отрешенный — устремлен в другую сторону. Лица рабочих сознательно огрублены и носят даже некоторые черты дегенеративности (вообще у позднего Петрова-Водкина появляется, хотя и не подчеркнуто, элемент мрачноватого гротеска, усиливающий ощущение внутренней тревоги).

В 1928 г. Петров-Водкин пишет свою знаменитую картину «Смерть комиссара», официально приуроченную к десятилетию РККА. Несмотря на свое название и свое посвящение эта картина поражает своей антигероичностью и глубоким внутренним драматизмом. Мы видим на полотне суровый пейзаж: земля изрезана оврагами, песок, глина, чахлая трава и камни. В центре — на переднем плане — смертельно раненный комиссар отряда. Вдали — сбившиеся в кучу, бегущие в бой под стук барабанов фигуры солдат, написанные без всякой патетики. Тонкое нервное лицо комиссара исполнено предсмертной муки. Страдальческий взгляд устремлен одновременно на небо и вслед отряду.

Его поддерживает простоватого вида боец, в котором нет ни гнева, ни боли Петров-Водкин очень много работал над фигурой и взглядом комиссара Сохранившиеся наброски показывают, как постепенно он убирал всякую театральность и героику (вроде протянутой руки). Благодаря этому в полотно вошла трагическая будничность и недоговоренность Никакого внешнего пафоса Все очень просто и выглядит буквально так, как нарисовано люди бегут, стреляют, один из них упал и теперь умирает; он только что был с ними и вдохновлял их; теперь его нет, а они продолжают бежать.

В следующие годы из-за начавшего туберкулеза Петров-Водкин надолго оставляет живопись. Заполняя вынужденное безделье, он пишет прекрасные книги о своем детстве и юности — «Хлыновск» и «Пространство Эвклида».

Лишь в начале 30-х гг. он смог вернуться к живописи и создал в 1934 г одну из своих последних сильных картин «1919 год Тревога» Художник счел нужным в своих интервью и беседах подробно объяснить свой замысел на картине показана квартира рабочего, расположенная в городе, которому угрожают белогвардейцы. Семья рабочего охвачена тревогой, причем это не просто человеческая тревога, а тревога классовая, зовущая к борьбе Надо полагать, он не зря старался с пояснениями, потому что без них все происходящее могло быть истолковано совершенно иначе. Как бы то ни было, сказанное можно принять лишь с большой натяжкой. По крайней мере, главное здесь вовсе не 1919 год, главное — это Тревога, тревога с большой буквы, которая и является главным героем, главным действующим лицом и предметом изображения Она — во множестве деталей: в беззащитной, совсем не героической мещанского вида фигуре рабочего, который напряженно из-за занавески всматривается в окно, в холодной синеватой уличной мгле, в смятой газете, в брошенном на край стола мятом фартуке, в старых и изорванных обоях Еще более она возрастает при взгляде на спящего безмятежно в своей кровати ребенка Трагизм происходящего очевиден" тихий домашний мир внезапно застигнут чем-то грандиозным и неотвратимым, которое надвигается на стены этого убогого домишки и неизбежно втянет его в свой поток. И это нашествие неотвратимо, как сама судьба Несмотря на сознательно подчеркнутую дату — 1919 г., которая должна была рождать у зрителя мысли о Гражданской войне, — не была ли эта картина смутным предчувствием совсем другой эпохи?

  55