Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
167 
Именно так и оценивал свои открытия Коцебу. «Подобные открытия сами по себе маловажны, — писал он, — но верные описания и точные определения положения их необходимы для мореплавателей».
Коцебу не только нанес на карту новые острова, он исправил многочисленные ошибки в определении координат островов, допущенные иностранными мореплавателями, а также убрал с карты несуществующие острова, «открытые» рядом иностранных моряков. Некоторые иностранные географы не поверили Коцебу и даже обвинили его в том, что он сделал неверные определения и присвоил себе чужие открытия. На эти несправедливые упреки дал достойный ответ И. Ф. Крузенштерн в статье о плавании «Рюрика», напечатанной в книге Коцебу. Путем сравнения различных карт с картой Коцебу и анализа условий плавания «Рюрика» Крузенштерн последовательно и убедительно доказал, что открытия, совершенные во время этого плавания, были действительно первооткрытиями О. Е. Коцебу.
Адмирал С. О. Макаров с особенной похвалой отзывался о наблюдениях «Рюрика» и исключительно высоко оценил (выше собственных и выше наблюдений «Челленджера») научные исследования, проведенные во время этого плавания.
Федор Литке
Жизнь нашего замечательного соотечественника Федора Петровича Литке представляет собою яркий пример любви к родине и служения науке.
Федор Петрович Литке родился 17 сентября 1797 года в Петербурге, в семье таможенного чиновника. В тот же день умерла от родов его мать, оставив пятерых малолетних детей, а отец вскоре женился вновь на очень молодой женщине, невзлюбившей своих пасынков и падчериц.
Под влиянием новой жены отец отдал своих детей чужим людям. Шестилетний Федор стал воспитанником захудалого пансиона.
В своей автобиографии Литке писал, что в этой школе «считали палку альфой и омегой всего воспитания», а все обучение было основано на механической зубрежке.
«Результатом четырехлетнего моего пребывания в школе, — вспоминал Литке, — было весьма плохое лепетание по-немецки, по-французски и по-английски, четыре правила арифметики с именованными числами и дробями, да из географии названия главных стран и городов».
На этом и закончилась вся школьная подготовка будущего мореплавателя и географа. В 1808 году, когда умер отец, мачеха вынуждена была взять мальчика из пансиона, так как некому было платить за его обучение. Вскоре мачеха вышла замуж и бросила детей на произвол судьбы. Федор попал к дяде, брату матери, человеку легкомысленному и недалекому.
«Дядя взял меня к себе, но как берут с улицы мальчика, чтобы не дать ему умереть с голоду, — писал Литке. — Он не обращал на меня никакого внимания, как разве для того только, чтобы меня побранить или выдрать за уши… Я оставался без всякого надзора, без всякого руководства, не имел ни одного учителя, — и все это с 11 до 15 лет!»
Но рано пробудившаяся в мальчике страсть к чтению, жажда знаний сделали свое дело. Среди пошлых французских романов он разыскал в библиотеке дяди сочинения по математике, истории, литературе и философии, «бросился на эти книги с жадностью и давай все читать, разбирать, переводить». В этот же период Литке познакомился с произведениями Ломоносова, Державина, Крылова и других русских писателей.
В 1810 году произошло событие, предопределившее дальнейшую судьбу Литке. Одна из его сестер вышла замуж за морского офицера Сульменева, человека отзывчивого, полюбившего сироту, как родного сына.
Сульменевы жили в Кронштадте, и не проходило недели, чтобы мальчик, проживавший в Петербурге, не совершил туда путешествия на пассажботе, — небольшом парусном суденышке, управляемом бывшими боцманами военного флота. Вспоминая в своей автобиографии об этом времени, Литке писал: «Судьба моя была встретить всегда противный ветер, иногда крепкий».
«…Повороты и разные другие маневры меня очень занимали. Иногда я сам принимался за работы, — вытянуть кливершкот, раздернуть гротатопенант. Иногда меня пускали даже постоять на руле. Старики боцманы все меня знали. Качка и тогда меня не беспокоила. Иногда, чтобы погреться, заберусь в матросскую каюту, попрошу сухарика, сижу и слушаю рассказы стариков о сенявинском и еще более ранних походах. Таким образом, сам того не замечая, я делался помаленьку моряком».
Чем чаще навешал Литке Кронштадт, тем сильнее становилось его желание стать моряком, и вскоре эта мечта исполнилась. Во время Отечественной войны 1812 года Сульменев командовал отрядом балтийских парусно-гребных канонерских лодок. Когда отряд стал на зимовку в Свеаборге, к Сульменеву приехали его жена со своим маленьким братом — Федором Литке. Отныне мальчик все дни проводил на кораблях, а его любимыми книгами стали сочинения знаменитых мореплавателей.
167 
