16 
— Кхм… А сын? Тебе не кажется, что с подростком нельзя обращаться… вот так?
— Милая, ты уж прости, но… что ты можешь об этом знать? Алан обожает отца, уж ты мне поверь.
Извини, не поверю.
— Хорошо. Признаюсь честно: однажды мы с Бобом были на грани развода. Это обычное дело для семейных пар — когда прелесть новизны пропадает, рутина приводит к конфликтам и непониманию…
— Прости, ты сказала — прелесть новизны? Это Боб — прелесть новизны?
— Позволь мне не обсуждать интимные стороны нашей с мужем жизни, Брит.
— Да, прости-прости. Так что там с разводом?
— Мы обратились к семейному психологу. Боб, честно говоря, стал частенько срываться на ребенка, я хотела узнать, как лучше поступить.
— Уйти от этой скотины, как же еще?! Если бы на моего ребенка кто-то поднял руку…
— Бриттани, у тебя нет ребенка. А психолог сказал однозначно: развод родителей нанесет Алану непоправимый вред. Мы смогли преодолеть кризис в наших отношениях, и теперь мы — крепкая и любящая семья.
— Но, Аннабел…
— И я прошу тебя никогда не обсуждать со мной поступки и поведение моего мужа. Я его люблю. А он любит меня.
Потрясенная Бриттани на время прекратила свои визиты в «крепкую и любящую семью» и всецело отдалась работе. Прошло еще два года, прежде чем она вновь попала в дом Аннабел.
Теперь даже злорадствовать чисто по-женски не хотелось. Перед Бриттани сидела пожилая уставшая тетка с плохой кожей, тусклыми волосами и бесформенной фигурой. Глаза, впрочем, горели неестественно ярким огнем — Аннабел как раз увлеклась каким-то эзотерическим учением и спешила поделиться с Бриттани сокровенным знанием. Вскоре появился и Боб — надо отдать ему должное, похудевший и посвежевший. Эзотерическое учение предполагало сыроядение — это явно пошло Бобу на пользу. Аннабел принялась щебетать что-то насчет новой диеты, сообщила Бриттани, что собирается пойти в салон и заняться собой — ради Боба…
Общаться с Аннабел постепенно становилось все труднее, но Бриттани по привычке поддерживала контакт, звонила, иногда заезжала в гости. Удалось наладить отношения и с Бобом — по крайней мере, так Бриттани казалось. Однажды Боб позвонил ей на мобильник и попросил о встрече. Если честно, то пошла она из любопытства. Здравый смысл и опыт десятков поколений подсказывали: не делай этого! Твоя подружка — Аннабел, а не Боб! Не лезь, хуже будет…
Но раз уж любопытство погубило столь осторожное животное, как кошку, то, что говорить о Бриттани? Она пришла в кафе, которое назвал Боб, и немедленно порадовалась, что успела переодеться в демократичные джинсы и свитерок — не важно, что они стоили, как вся обстановка этого задрипанного кафе.
Боб мрачно пил пиво. На Бриттани он зыркнул каким-то затравленным взглядом, помахал бармену и заказал кружку и для нее. Минут десять прошло в тягостном мычании — Бриттани изо всех сил старалась поддерживать светскую беседу, Боб совершенно явственно наливался лютой и необъяснимой злобой. Потом резко отодвинул от себя кружку и выпалил:
— Кларк, ты умеешь хранить секреты?
Бриттани несколько опешила — но не растерялась.
— Разумеется. Это часть моей работы. Я же общаюсь с чертовой уймой звезд…
— В задницу звезд! Я должен с тобой посоветоваться, но ты в свою очередь должна пообещать, что не будешь болтать языком.
Бриттани ехидно прищурилась.
— Бобби, я ведь не напрашиваюсь в конфиденты.
— Да. Если бы мне не было так нужно… — Он с силой потер небритые щеки и уставился в стол.
Бриттани уже прикидывала, как бы половчее сымитировать звонок на мобильный и удрать, но тут Боб глухо спросил:
— У тебя есть хороший адвокат?
— А… ну да. Есть, конечно.
— Мне нужен хороший, понимаешь? Бессовестный.
— Оригинальный показатель качества адвоката. Что ж, есть и бессовестный. Тебе по каким делам?
Боб поднял на нее красные, воспаленные глаза и тихо произнес:
— Мне надо, чтобы Аннабел признали невменяемой.
Бриттани отшатнулась.
— Ты… спятил?
— Помолчи, Кларк. И послушай. Она совершенно свихнулась, это даже ты заметила, а каково мне? Я бы развелся — но дом и все имущество записаны на нее, суд будет на ее стороне. Кроме того, я… влюбился.
— Ты?! В кого?!
— Какая тебе разница? В нормальную женщину. В красивую, здравомыслящую женщину, которая не закатывает истерики и не несет всякую ахинею. Не вытирает об меня ноги.
16 
