Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
123 
Но оазисы в Сахаре редки, и от одного "островка жизни" к другому приходится добираться по бесконечным дорогам пустыни, преодолевая солнечное пекло, горячий ветер, пыль и… искушение свернуть с дороги. Такой соблазн нередко возникает у путников и на древних караванных тропах, и на современных асфальтированных шоссе в этих неприветливых краях.
Когда перед измученным долгой дорогой путешественником возникают на горизонте желанные очертания оазиса, проводник-араб лишь отрицательно качает головой. Он знает, что до оазиса еще десятки километров пути под палящим солнцем, а то, что путник видит "собственными глазами" — всего лишь мираж.
Этот оптический обман порой вводит в заблуждение даже опытных людей. Бывалые путешественники, прошедшие по пескам не один экспедиционный маршрут и не один год изучавшие пустыню, случалось, тоже становились жертвами миражей. Когда видишь на небольшом расстоянии пальмовые рощи и озеро, белые глиняные дома и мечеть с высоким минаретом, трудно заставить себя поверить, что в действительности до них несколько сотен километров. Под власть миража попадали иной раз и опытные проводники караванов. Однажды шестьдесят человек и девяносто верблюдов погибли в пустыне, следуя за миражом, который увлек их на шестьдесят километров в сторону от колодца.
В давние времена путешественники, чтобы убедиться, мираж перед ними или реальность, разжигали костер. Если в пустыне дул хотя бы небольшой ветерок, то стелющийся по земле дым быстро разгонял мираж. Для многих караванных путей составлены карты, на которых обозначены места, где часто встречаются миражи. На этих картах даже помечено, что именно видится в том или ином месте: колодцы, оазисы, пальмовые рощи, горные цепи и так далее.
И все же в наше время, когда через великую пустыню пролегли с севера на юг две современные автомагистрали, когда по ней ежегодно проносятся разноцветные автокараваны ралли "Париж — Дакар", а артезианские скважины, пробуренные вдоль дорог, позволяют в случае чего пешком дойти до ближайшего источника воды, Сахара постепенно передает быть тем гиблым местом, которого европейские путешественники опасались больше, чем арктических снегов и амазонских джунглей.
Все чаще любознательные туристы, пресытившись пляжным бездельем и созерцанием развалин Карфагена и прочих живописных развалин, отправляются на автомобиле или на верблюде в глубь этого уникального района планеты, чтобы вдохнуть глоток ночного ветра на склонах Ахаггара, услышать шелест пальмовых крон в зеленой прохладе оазиса увидеть грациозный бег газелей и полюбоваться красками сахарских закатов. А рядом с их караваном бегут по обочине с тихим шорохом таинственные хранители покоя этого жаркого, но прекрасного края — пыльно-серые, взвихренные ветром "джинны пустыни".
Озеро Чад
(Нигер— Чад-Камерун-Нигерия)
К югу от знойных пустынь Северной Африки, почти в центре "черного континента", на стыке границ четырех стран раскинулось "море Сахары" — огромное озеро Чад.
Чад расположен не только в точке, где сходятся границы разных государств, но и на своеобразной границе природных зон: к северу от него лежит величайшая пустыня Земли — Сахара, а к югу — шелестящие высокими травами саванны Судана.
Именно с юга впадает в озеро крупнейшая из питающих его рек — Шари. Впрочем, если не считать возникающих летом, в период дождей, временных речек и ручьев, у Чада всего два притока.
Озеро в сердце Африки задавало немало загадок ученым. Некоторые из них остаются без ответа и по сей день. Правда, у представителей европейской науки было не так-то много времени для разгадки тайн Чада. Ведь до XIX века ни один европеец не ступал на берега этого водоема, хотя из записок арабских путешественников Ибн Баттуты и Льва Африканца было известно, что в глубине Сахары есть "море".
Только в 1823 году шотландец Клаппертон со своими спутниками Денемом и Аудни впервые прошел от Средиземного моря до озера Чад. Британская экспедиция обнаружила раскинувшееся среди песков бескрайнее водное пространство, которое даже не удалось нанести на карту.
Но когда тридцать лет спустя на берегу Чада побывал немецкий ученый и путешественник Генрих Барт, он увидел лишь сильно заросший болотистый водоем с редкими пятнами свободной водной поверхности.
Еще через двадцать лет, в 1871 году, уровень озера вновь начал подниматься, и на северной окраине его вышедшие из берегов воды затонили и разрушили простоявший не одно столетие город Нгагми.
123 
