Последние отзывы

  48  

— Оба лысые.

Некоторое время они сидели молча. Постепенно оживление, виновником которого был новорожденный, спало.

— Что ты сейчас чувствуешь? — тихо спросила она.

Минуту он молчал, потом сунул руки в карманы.

— Зависть.

Что ж, это честно. Она тоже ее испытывала.

— Что еще?

— Решимость. Если мы предпримем еще одну попытку, всего одну, у нас должно получиться. — Однако в устремленных на нее глазах Грэма таилось что-то еще. — Страх, — прибавил он. — Не слишком приятное слово. Я не хочу начинать все сначала. Не хочу терять то, что мы обрели в последние дни.

— Эй, вы двое, — окликнул мягкий голос.

Это Эмили, специалист по бесплодию, направлялась к ним по коридору. В ответ на ее приветствие Аманда молча улыбнулась.

— Это психологическая подготовка к следующей попытке?

— Нет, — ответила Аманда. — Здесь ребенок нашей соседки. А ваши здесь есть?

— Тройняшки, зачатые в пробирке. Две сестрички и брат. Они совсем крошечные, но чувствуют себя хорошо. — Эмили прислонилась к стене. — К сожалению, мы не знаем, почему вы не можете забеременеть, и поэтому можем использовать разные средства. Самое простое — увеличить дозу «кломида».

Аманда была не в восторге от этой идеи. Даже от минимальной дозы ее бросало в жар, она делалась раздражительной. Судя по анализам, «кломид» действовал. У нее созревало много яйцеклеток. Только они почему-то не оплодотворялись.

— Мы можем попробовать искусственное осеменение или сразу применить зачатие в пробирке. Я считаю, что вы можете выбрать разные варианты.

Аманда не хотела выбирать варианты. Она хотела ребенка. Глядя на Грэма, она поняла, что он хочет того же.

— Вам надо прийти ко мне еще раз, — сказала Эмили.

Грэм ничего не ответил. Его глаза говорили о том, что он поддержит любое решение Аманды.

Она вздохнула, потом улыбнулась Эмили:

— Я готова.

Гретхен почти не спала. Она была слишком возбуждена, к тому же, когда анестезия кончилась, дала о себе знать боль.

Сестра привезла ребенка в палату и дала его Гретхен подержать, но ненадолго. Молоко у Гретхен еще не пришло, и ребенок пока не проявлял желания взять грудь. Накричавшись при рождении, сейчас он мирно спал.

— Это и есть материнство, — сказала Аманда, зайдя к ней днем со связкой воздушных шаров. — По меньшей мере так мне говорили. Ты выбрала имя?

— Мне хочется назвать его Бенджамином. Но если я это сделаю, сыновья Бена придут в ярость.

— Делай так, как считаешь нужным, — посоветовала Аманда.

Гретхен была ей благодарна за то, что Аманда пришла ее навестить.

— Тебе непросто было сюда прийти?

— Нет, я люблю детей. И здесь я особенно остро это понимаю.

— У тебя будет ребенок. Ты хороший человек.

— Эти две вещи не всегда связаны между собой, — сообщила Аманда и вздернула подбородок. — Но у нас он будет. Как говорит Грэм, цитируя Ралфа Уолдо Эмерсона: «Приноровите свой шаг к поступи природы. Ее секрет — терпение».

Гретхен постаралась запомнить эти слова. Они звучали утешительно.

— У тебя будет ребенок, — повторила она.

— А у тебя уже есть. Я рассказала об этом Джорджии и Рассу. Они пришли в восторг. Может быть, сообщить кому-нибудь еще?

— Нет. Больше некому. — Гретхен перевела взгляд на дверь, и сердце у него забилось сильнее.

В дверях стоял Оливер Дидс с букетом роз в руках.

Дотронувшись до руки Гретхен, Аманда тихо сказала:

— Я пойду.

— Нет, пожалуйста, останься.

— Я бы с радостью, но мне пора возвращаться в школу. Тебе что-нибудь нужно?

Гретхен покачала головой.

— Спасибо за шарики.

— Не стоит, — сказала Аманда и прибавила тоном близкой подруги: — Я позвоню тебе позже.

Гретхен благодарно кивнула. Ей давно хотелось иметь подругу. А лучше Аманды никого не придумаешь.

Аманда быстро ушла, и адвокат зашел в палату.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Да. Аманда с Грэмом привезли меня сюда вчера вечером.

— Я знаю. Сегодня утром я заехал к тебе домой, но не застал. Рассел Ланге увидел меня и все рассказал. Почему ты мне не позвонила?

— Я могу сама о себе позаботиться.

— Мне сказали, тебе сделали кесарево сечение.

— Его многим делают. И все же я способна позаботиться о себе. И о своем ребенке.

Оливер посмотрел в сторону.

— Я видел его. Красивый мальчик.

  48