18 
Метрдотель величаво поклонился Айрин и безмолвно простер руку к двери. Чувствуя себя Синдереллой, впервые входящей в королевский замок, она сделала первые шаги, а потом — потом отворилась резная дверь, и Айрин разом забыла все свои страхи. Теперь все силы надо было бросить на то, чтобы не вертеть головой по сторонам и не разевать от восхищения рот.
Все такой же безмолвный метрдотель провел ее через несколько залов и с гораздо более почтительным поклоном распахнул перед ней следующую дверь, после чего неслышно отступил в тень портьер и канул во тьму.
Айрин Вулф стояла на пороге самого шикарного и самого мрачного помещения, которое ей только приходилось видеть.
Все-таки Англия, пробормотал Опыт Менеджера по Продажам.
Надо было надевать красное и рубины, пискнула Настоящая Женщина.
Если это не соблазнение, то я уж и не знаю, как оно должно выглядеть, предостерегающе вскинулся Здравый Смысл — Лучший Друг Девушек.
А потом из дверей балкона к Айрин шагнул такой мужчина, что все внутренние голоса разом заткнулись.
Джефф Райз был одет в белоснежную рубашку и узкие черные брюки с широким шелковым поясом. Темные тонкие волосы мягкой волной ниспадали на лоб. Очков на нем не было, и голубые глаза двумя прозрачными бриллиантами горели на гладко выбритом, холеном и красивом лице. Он стремительно подошел к оцепеневшей Айрин и взял ее за руку.
— Айрин! Как я рад вас видеть. Если бы вы только это знали.
Словно во сне, Айрин Вулф прошла по пушистой медвежьей шкуре и села на стул с высокой резной спинкой. Потом перед ней оказался бокал с темным как кровь вином, и она взяла его машинально, отпила, даже не почувствовав вкуса, потому что Джефф Райз смотрел на нее с восхищением, и, стало быть, надо забыть все дурацкие книги и руководства, перестать строить планы и признаться себе честно: она влюбилась в собственного босса!
— Почему вы не едите?
— Не знаю. Наверное, все еще не могу опомниться.
— Вам нравится здесь?
— О да! «Элизиум» похож на сказку.
— Я никогда не любил сказки, в которых не было принцесс. Вы знаете, что ваши глаза ярче изумрудов?
— Джефф, умоляю, не смущайте меня. Я и так не могу прийти в себя.
— Умолкаю, тем более что комплимент вышел казенный. Говорите теперь вы. Расскажите мне о себе. Как давно вы на фирме, как попали сюда, о чем мечтали в детстве? Мне интересно все.
— Ох… Боюсь, правда меня не слишком украсит.
— Что ж, правда редко кого красит, но я уверен, что вам нечего стыдиться в своей жизни. Ваш послужной список впечатляет.
— Думаю, все началось с того, что я очень хотела уехать из Аллентауна. Точнее, понимала, что не смогу там остаться. Выход был только один — учиться.
— Знаете, не все юные девушки так думают.
— Знаю, но для всех остальных вариантов требовались внешние данные, а у меня их не было.
— Шутите? Да вы же красавица!
— Скажем так: это еще один диплом с отличием. И потом, Красавицей гораздо легче стать, когда есть деньги и независимость. В Аллентауне у меня не было ни того, ни другого.
— Значит, вы завоевали Филадельфию одиннадцать лет назад…
— Не совсем так. Одиннадцать лет назад я только приехала. А завоевать Филадельфию… Не думаю, что это возможно. Я завоевала независимость и возможность выбирать самой, где жить.
— Вы всегда мыслите рационально? И всему можете дать четкое определение?
— Всему — вряд ли. Думаю, я все еще не слишком уверена в себе. А когда человек не уверен в чем-то, он стремится дать этому определение. Как в детстве: чтобы избавиться от страха, надо его нарисовать.
— Гм… Может, и мне попробовать? Хотя картина выйдет малопристойная.
— Не верю. Вы не такой.
— А какой я, Айрин? Нет, не отводите глаза. Вы знаете про меня достаточно, чтобы мнение сложилось, и слишком мало, чтобы оно было предвзятым. Расскажите. Пожалуйста.
— Что ж, попробую. Вы — удачливый бизнесмен. Не авантюрист. Не нарушаете закон.
— Почему вы так решили? То есть не про бизнесмена, а про все остальное?
— Вы публичный человек, Джефф, и я кое-что знаю о вашей семье. Вернее, о династии Райзов. Авантюристами обычно бываю те, кто только начинает. При отсутствии опыта его заменяет риск.
— Обидно…
— Вот уж не думаю! Вспомните историю Дикого Запада. Это же сплошные грабежи и налеты. Но уже дети первопроходцев получали образование и преумножали капитал отцов вполне цивилизованным способом. А авантюризм — для него в жизни место всегда найдется.
18 
