Последние отзывы

  43  

— Не, не табуретка! Косметичка!

— Ну, ты даешь! — загоготал Шунт. — Клево сказано! Косметичка! Гы!

— Чё теперь делать-то будем? Вернемся и доложим Косяку, что мы ее наконец-то нашли? Авось, перестанет на нас рычать?

— У меня есть идея получше! Продолжай наблюдать за ее домом, дождемся, пока она на улицу выйдет…

* * *

Позавтракав чашкой кофе и кукурузными хлопьями, Гелька задумалась: что же приготовить на обед? Может, съездить в райцентр за продуктами? Да нет, лениво как-то. В конце концов, тут есть свой магазинчик, так зачем машину лишний раз по этим ухабам туда-сюда гонять?

Составив список продуктов и прихватив с собой пару объемных пакетов для будущих покупок, Гелька отправилась в сельпо. Покосившаяся дверь скрипнула, пропустив ее внутрь. Пригнувшись, чтобы не удариться головой о низкую притолоку, Гелька вошла в магазин.

Дородная продавщица в накрахмаленном чепце и две тетки — та самая Нюра и еще одна незнакомая в очереди у кассы — уставились на Гельку.

— Добрый день! — на всякий случай вежливо поздоровалась она с ними.

— Добрый день! — низким голосом отозвалась продавщица, после чего, казалось, потеряла к Гельке всякий интерес.

Гелька принялась изучать представленный на полках ассортимент, а тетки меж тем вернулись к прерванному с появлением Гельки занятию — обсуждению соседской жизни.

— Так что, у Ленки с Петькой точно ребенок будет?

— Да, уже к зиме, видать.

— А свадьба?

— Говорят, со священником договорились. Через месяц обвенчает.

— Ой ли? А чего я об этом не слышала? С Олегом только вчера разговаривала, так он ничего толком не решил пока.

— Так без свадьбы все равно никак!

— А может, и как?!

— Да как же — нет! Обязательно свадьба будет! При чем здесь Олег?

— Да он сватов ждет. Чтоб все честь по чести — пришли и попросили дочку за своего парня выдать. Атак, конечно, как на сеновале валяться, так кто его спрашивать будет!..

Убедившись, что из того, что ей надо, в магазине нет практически ничего, Гелька встала за незнакомой теткой и терпеливо стала ждать, когда же очередь дойдет до нее, чтобы спросить у продавщицы: может, на полках не весь товар выставлен?

— Ой, бабы, чего я давеча видела! — завела новую тему Нюра.

— А чего ты можешь видеть — слепая как кура!

— Кто кура — я кура?

— Да ладно вам обеим! Рассказывай, что видела-то?

— Игорька Александрова помните? Так вот, он утречком, в чем мать родила, от речки до дома топал. Говорит, враги постарались.

— Какие враги?

— Ты чего, совсем не понимаешь? Сперли у него одежонку-то!

— Ой, да кому это надо! Скажешь тоже!

— Мальчишки озоруют.

— Ой ли, озоруют! Времена-то сейчас какие! Год-другой пройдет, глядишь — а под носом ворюга вырос!

— А чего далеко-то ходить! Сережка Колькин два года назад одних яблок сколько у меня свистнул! И ведь у самих-то яблоки с голову будут, а все у меня шарился, окаянный!

Гельку начал раздражать этот бесконечный разговор с перемыванием косточек каждому встречному-поперечному. Интересно, а вчера эти же самые тетки точно так же обсуждали ее саму? Да наверняка! Им же неважно о чем, лишь бы языки распустить. Небось, сами же у ее плетня стояли в ожидании, пока она купаться пойдет!

— Нюр, а Глашка-то что твоя?

— Ой, плохо. Совсем доиться перестала.

— А ты на клевер ее водила?

— Водила. Не помогает.

— Ну, тогда к ветеринару ее вези.

Гелька многозначительно покашляла, но увы: на ее тонкий намек тетки не обратили ни малейшего внимания. Тогда она не выдержала:

— Женщины, вы что-нибудь берете? Или у вас тут заседание клуба по интересам?

Все трое дружно поджали губы. Нюра, демонстративно игнорируя Гельку, обратилась к продавщице:

— Надь, дай мне тогда, что ли, как обычно. Продавщица неторопливо принялась выкладывать на прилавок хлеб, одновременно бросая на Гельку полные презрения взгляды. Гелька же с ужасом наблюдала за тем, как Нюра укладывает в огромную полиэтиленовую сумку не то двенадцатую, не то пятнадцатую буханку кряду. Она что, сухари сушить собралась? Или квас в промышленных масштабах варить?

Расплатившись за покупку, Нюра гордо покинула магазин. Все это время троица теток хранила гордое молчание, чтобы городская выскочка почувствовала, как она обидела почтенных людей, но увы: эффект был совершенно противоположным. Для уставшей от их болтовни Гельки молчание было сродни пролитому на сердце бальзаму.

  43