32 
Сказочная долина простиралась у подножия холма. На ослепительно зеленых лугах реяли белоснежные облачка – стада овец. Вдоль дороги бурно и несколько оголтело цвел шиповник, чьи алые и белые цветы распространяли восхитительный аромат. Бабочки лениво вспархивали из-под колес, чтобы тут же опуститься обратно на теплую мостовую. Вдоль дороги по лугу мчался громадный вороной жеребец, на спине которого весело и бесстрашно размахивал руками маленький босоногий мальчишка…
Дорога заканчивалась метрах в трехстах от них, у ажурных кованых ворот, сейчас гостеприимно распахнутых. За воротами стоял дом.
Дом, постепенно выраставший перед изумленными очами Джессики Лидделл, был настоящим старинным французским шато, а вовсе никаким не замком. Трехэтажный и длинный, с высокими узкими окнами и коричневыми ставнями, с громадными печными трубами на крыше, дом был окружен роскошным садом и потому утопал в цветах. Ошеломленная Джессика даже не представляла, что в центре Европы может расцвести такая поистине тропическая роскошь.
Она судорожно и немного испуганно вздохнула, и Арман встревоженно посмотрел на нее.
– Тебя не укачало?
– Да нет… Боже, какая же красота! Немудрено, что ты считал его раем на земле…
– Это больше, чем рай. Это – моя родина.
Джессику потрясли интонации его голоса: нежные, горделивые, восторженные и тихие.
– Здесь так красиво, что все кажется ненастоящим.
– Обживешься – побродим по здешним местам. К счастью, до города достаточно далеко.
– Я не понимаю, Арман… Мультимиллионер живет в сельской глуши! Может, ты еще и в кино по субботам ездишь?
– Во-первых, иногда езжу… ездил. Во-вторых, сейчас не семнадцатый век. Даже тогда до Парижа добирались всего за два дня, а уж теперь это и того проще. Я не всегда езжу на лимузине, а «пежо» или «понтиак» гораздо стремительнее. Кроме того, у меня есть вертолет, для экстренных вылетов, но я им почти не пользуюсь. Ну и, наконец, Рено – потомственные виноградари, а не стальные короли, и в городе мне делать нечего. Производство нашего Бордо-Руайя налажено уже полтора века назад, я просто поддерживаю его в должном состоянии.
– Все равно удивительно.
– Тогда добавлю, что меня привлекает естественная красота. Нетронутая природа, здоровая еда, чистый воздух, искренние женщины… Такой уж я… натурал.
Джессика постаралась подавить неуместное возбуждение, мешавшее ей сосредоточиться. Это было трудно, потому что все ее тело так и горело.
– А твои люди…
– Джессика, ангел, я же не феодал! Они не мои люди. Кто-то арендует у меня жилье, кто-то землю, кто-то просто испокон веку здесь живет.
– И вокруг больше никого нет? Я имею в виду, цивилизации?
– Вокруг полно соседей, несколько поместий. Возможно, найдешь себе подруг – молодых девушек в округе хватает.
– Не сомневаюсь, ты всех пересчитал. Ладно, это дело твое. А цивилизация после Чикаго меня не привлекает. К тому же за эти два месяца я немного поиздержалась, так что ни в магазины, ни за бриллиантами пока не собираюсь.
Говоря это, Джессика вдруг запаниковала. Она ведь едет в дом миллионера! А одежонка у нее, мягко говоря…
Арман махнул рукой.
– Не беспокойся. Деньги пусть тебя не волнуют.
Самое удивительное и отвратительное заключалось в том, что ей было чертовски приятно слышать такие слова. Джессика прекрасно понимала, что это стыдно и неприлично, но сделать ничего не могла.
– Я от тебя не собираюсь брать ни единого…
– Джессика, я вовсе не хочу давать тебе взятку, подкупать или брать на содержание. Однако прекрасно понимаю, что полгода назад твоя жизнь изменилась так резко, что финансы потерпели некоторый крах. Я – бизнесмен, и потому хочу часть своей глубокой благодарности за заботу о моей… нашей племяннице выразить, так сказать, практически. Тебе хорошо заплатят за все время пребывания здесь. Откажешься взять деньги – в таком случае, я окружу тебя всеми благами цивилизации. Ты дорогого стоишь, Джессика, и это комплимент. Своего рода.
– Я не могу…
– Можешь. Я все равно навсегда перед тобой в долгу. Не заставляй меня садиться в долговую яму. Позволь просто обеспечить тебе пару месяцев счастливой и безбедной жизни.
Джессика мрачно откинулась на спинку. Рациональное зерно в этом есть…
– Ладно. Я принимаю твое предложение, только звать тебя мастером Арманом отказываюсь.
Она хихикнула, и Арман с подозрением взглянул на нее в зеркальце заднего обзора.
32 
