Глава 8

Меня никогда не интересовали всякие девчачьи штучки. Я не коллекционировала плюшевые игрушки и не слишком заботилась об одежде. Я никогда не делала маникюр, а волосы у меня всегда были одной длины. Мне лень их регулярно стричь и укладывать. Обычно я просто стягиваю их резинкой в конский хвост.

Но в день, когда состоялись матч и вечеринка у Уилла, я очень старалась выглядеть как можно лучше.

Не знаю почему. Я не рассчитывала, что Уилл может стать моим другом.

Даже если бы он им стал, не было никаких шансов, что я ему понравлюсь как девушка. Конечно, я заставила его смеяться, я сидела с ним

рядом на камне в лесу и слушала его рассказ о проблемах с отцом.

Но Уилл вовсе не спешил посвящать меня в подробности их отношений. Я не стала, что называется, доверенным лицом. Я — просто забавная девчонка, которая встретилась у него на пути. И все-таки я определенно ему нравлюсь: на следующий же день после того, как он подарил мне розу, я получила от него сообщение по e-mail:

«Кавалье: Привет, надеюсь, сегодня все прошло хорошо и ты бежала быстро, как ветер».

Он не забыл. Я вчера лишь обмолвилась, что у меня сегодня будет квалификационный забег.

Друзья всегда так поступают. Они помнят друг о друге все. Это ничего не значит — одернула я себя. Ничего, кроме простой дружбы.

Я, разумеется, сразу же ответила:

«Тигра: И тебе привет! Меня приняли! Спасибо за поддержку».

«Кавалье: Видишь? Я же тебе говорил. Поздравляю. Теперь у команды есть шанс победить в соревнованиях штата, для разнообразия».

Такое иногда говорят друг другу друзья. Ведь друзья всегда поддерживают друг друга. Например, говорят «Привет!», когда встречаются в школьном коридоре на перемене (Уилл всегда так делает), или машут рукой, если встретятся на парковочной площадке. Так ведут себя друзья.

У Уилла полно друзей. В школе Авалон его любят все. Он невероятно популярен не только среди приятелей-спортсменов, но и среди не столь атлетически сложенных ребят. В пятницу нас всех собрали в спортивном зале на митинг для поднятия духа перед матчем с Броднеком. Когда в микрофоне прозвучало имя Уилла и он выбежал на площадку, раздался шквал аплодисментов. Все без исключения, даже первоклассники, скейтбордеры и панк-рокеры вскочили на ноги и устроили горячую овацию.

Уилл смутился и, поскольку овация никак не стихала, попросил микрофон у мистера Мортона, ведущего митинг (наш учитель не давал угаснуть всеобщему энтузиазму, заставляя всех выкрикивать один из самых уродских школьных девизов, которые я когда-либо слышала: «Экскалибур!»), и сказал:

— Спасибо большое, мы постараемся сделать все, что в наших силах, надеемся, все вы придете на матч, чтобы поддержать нас.

Рев, вызванный этими словами, был куда громче «Экскалибура!» мистера Мортона.

Уилл вернул микрофон мистеру Мортону, и его взгляд обратился ко мне, именно ко мне, сидящей среди всей этой толпы. Уилл подмигнул мне и улыбнулся. Я сказала себе, что так обычно поступают друзья. Но Лиз и Стейси, которые сидели рядом, подозрительно покосились на меня и хором спросили:

— Что это он?

— Мы — просто друзья, — поспешила объяснить я.

— Конечно, — проговорила Лиз. — Естественно, потому что Уилл и Дженифер…

— Пара, — закончила за нее Стейси.

— Точно, — сказала я. — Уилл и я… просто друзья.

— Вот бы мне такого горячего дружка, — заявила Стейси. — И симпатичного. И умненького. И такого забавного.

Лиз толкнула ее локтем.

— А как же я? Я тоже горячая, симпатичная, умненькая и забавная.

— Да, но мне не хочется целовать тебя, — категорично сказала Стейси.

Лиз вздохнула и снова посмотрела на Уилла, тот сидел на скамейке и разговаривал с ребятами из команды.

— Правда, — проговорила она, — если бы мы с Уиллом были друзьями, я бы сделала все, чтобы мы не оставались просто друзьями слишком долго.

— Удачно тебе посоревноваться с этой, — с сарказмом сказала Стейси.

Дженифер Голд исполняла на площадке серию задних сальто под ускоренную аранжировку песни «Что мне в тебе нравится», исполняемую школьным ансамблем. Коричневые от загара ножки мелькали, как лезвия ножниц. Всякий раз, когда Дженифер приземлялась, ее белокурая грива падала на плечи безупречными волнами.

  23