25 
— Тс! В доме кто-то есть.
— ???
— Я заснула вчера и дверь не закрыла. Тихо, ладно?
— Угу. Давай его выгоним?
— А вдруг там бандит?
— А мы вооружимся.
— Чем, дурачок?
— Сама ты! Есть бейсбольная бита?
— Терпеть не могу бейсбол.
— Странно. Национальная гордость Америки. Во! Офигенно тяжелый! Пускаем в глаза, а потом бьем по башке.
— Брюс, давай вызовем полицию…
— Ага, и они скажут, что ты даже двери не запираешь, где тебе уследить за ребенком… то есть за мной. А так — ты будешь героиня, задержавшая преступника.
— Ладно. Но если что — беги со всех ног.
— Само собой. Дергать — вот здесь.
Через несколько секунд два абсолютно бесшумных силуэта пересекли гостиную и подобрались к двери в кухню. В щель было видно, что на кухне стоит высокий и здоровенный громила в черных джинсах. Судя по всему, громила намеревался украсть серебряный кофейник…
Лиза Кудроу выставила перед собой огнетушитель, а Брюс Брайтон ногой распахнул дверь. Громила повернулся от плиты и оказался Джоном Брайтоном.
В лицо ему ударила струя пены.
* * *
— О, БОЖЕ МОЙ…
— Уа-а-у!!!
— Тьфу… Да что же это… Вы что, издеваетесь надо мной, что ли?
— Я все-таки, пожалуй, застрелюсь на ваших глазах…
— Лиза, а чего ты! Зачем он без спросу на чужую кухню залез? Мы думали, вы грабитель, мистер!
— Надо же, вы боитесь грабителей?
— He понимаю, откуда столько скепсиса в голосе… Сидите спокойно, тут еще за ушами пена… От него пятен не остается. По-моему.
— На штанах и совсем ничегошеньки видно не будет…
— Так я не поняла, почему вы с такой интонацией спросили про грабителей?
— Потому что люди, не запирающие дверь на ночь, вероятно, очень отважны и совсем не боятся грабителей. Они их топят. То в грязной воде, то в мыльной пене. Ай! Осторожно!
— Простите. Насчет двери… это мы вчера немножечко заснули.
— Я понял. Да перестаньте вы у меня в ухе ковырять!
— Там же пена…
— К черту пену! Дайте сюда полотенце, я сам.
— Мистер Брайтон, я должна принести вам свои искренние…
— Тетка, говорю тебе, он сам виноват!
Джон Брайтон поднялся и величественным жестом заставил их умолкнуть.
— Давайте постараемся быть взрослыми и цивилизованными людьми, хорошо? Итак, я прошу прощения, что вошел без спроса.
— Принимается. Я прошу прощения за вчерашнее ведро и сегодняшний огнетушитель.
— А я… я… за «гадского дядюшку».
— Придурка.
— Чего?
— Не чего, а что. За «гадского придурка-дядюшку».
— Ох. Хорошо.
— Принимается. Итак, леди и джентльмены… Давайте все же выпьем кофе и попытаемся договориться.
* * *
Через четверть часа на кухне царила несколько напряженная, но — идиллия. Следы пены убрал Брюс, булочки в духовке разогрел Джон, кофе сварила Лиза. Теперь все трое сидели вокруг круглого стола и чинно поглощали завтрак.
Отставив чашку, Джон извинился и отошел на порог кухонной двери, достав пачку сигарет. Лиза машинально отметила, что в джинсах, рубашке с открытым воротом и с сигаретой английский аристократ — вылитый Ковбой Мальборо. Брюс смотрел в стол и явно переживал. Лиза кашлянула.
— Я полагаю… Мистер Карч должен был вчера переговорить… с вами… насчет…
— Да. Он говорил. Именно поэтому я и пришел сегодня с утра. Признаюсь, меня застигло врасплох подобное предложение.
— Я без Лизы не поеду никуда…
— Вот что, молодой человек. Помолчи-ка ты пока.
— А я все равно не поеду.
— Брюс, дай ему сказать. Итак, мистер Брайтон?
Джон затушил сигарету водой из-под крана, выбросил ее в ведро, а потом неожиданно энергично взъерошил светлые волосы пятерней. В этот момент Лизу осенило: они с Брюсом похожи как две капли воды! Одинаковые глаза, одинаковые волосы, одинаковые высокие скулы, придающие взгляду что-то кошачье… Только Брюс еще котенок, а этот… леопард!
Джон посмотрел на Лизу и Брюса и заговорил негромко, но твердо:
— Я знаю, пройдет немало времени, прежде чем вы оба убедитесь, что я хочу Брюсу только добра. Мне и самому придется учиться быть твоим дядей, парень, хотя, видит Бог, я мечтал об этом шесть долгих лет. Я повел себя вчера заносчиво и глупо. Я судил предвзято, заранее настроившись против вас, мисс Кудроу…
— Лиза.
— Что, простите?
— Просто Лиза. «Мисс Кудроу» у вас как-то… противно выходит.
25 
