Особенно,... 
65 
…Мимо меня проезжали разнообразные экипажи и верховые. Одни прибывали в Лондон, другие пересекали Темзу, чтобы дальше проследовать по одной из трёх дорог, ведущих к новым городам на юге страны.
Напротив остановилась телега, гружёная солью. На ко′злах сидел молодой парень. Вид у него был слегка очумелый, так как юноша явно впервые проезжал через столицу.
– Сударь! – крикнул он мне через дорогу. – Не могли бы вы мне помочь?
– Что случилось? – спросил я, подойдя к нему вплотную.
– Мне нужно в Плимут. По какой дороге мне ехать после моста?
– Повернёшь направо, а вообще там стоят указатели. Читать умеешь?
– Конечно. Спасибо, сударь.
И возчик медленно поехал дальше, то и дело поворачивая голову и любуясь городом.
Довольно быстро основная часть населения страны сосредоточилась в её южной части. Кроме Плимута вдоль побережья появились ещё двенадцать городов, крупнейшими из которых стали Портсмут и Брайтон.
«Нужно срочно прекращать это разгильдяйство: возить соль в телегах через полстраны, – сказал я сам себе. – Нортуич в сорока километрах от Ливерпуля. Гораздо проще снабжать солью южные города морским путём. Завтра же этим займусь. Другое дело новые города возле Нортуича: Кру и Стаффорд – туда легко отвезти соль на телегах, тем более что они расположены вдоль дороги Нортуич – Рагби. Да и Честер недалеко».
Всего в моём государстве теперь насчитывалось свыше двадцати населённых пунктов. До последнего времени я не давал им сильно разрастаться, особенно Лондону, чтобы первозданная природа по-прежнему царствовала на территории острова. «Лучше иметь двадцать малых городов, чем два огромных», – думал я. Следствием этой политики явилось то, что стоило отъехать от любого города, включая и Лондон, на пять – семь километров, как можно было неплохо поохотиться на диких кабанов и оленей.
Прогуливаясь по набережной Темзы, я настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как давно повернул обратно, и теперь только два квартала отделяли меня от дома. В это время послышался громкий мелодичный звон городских часов, которые пробили час дня. «Как раз к обеду успеваю», – довольно подумал я.
Оказавшись на площади, в который раз оглядел трёхэтажное здание мэрии напротив моего дома. Часы находились именно здесь. Они имели большие размеры и, если подойти ближе, можно было отчётливо услышать звуки, издаваемые движущимися частями механизма. Городские часы показывали время более или менее точно, такие же установили и в других городах.
…За обедом я почему-то вспомнил, как девяносто лет назад, вскоре после того, как стал Верховным Правителем, издал указ, обязывающий всех жителей государства в ночь на первое января праздновать Новый год. До этого один день от другого для населения страны ничем не отличался. Люди знали лишь времена года, а какой на дворе месяц – никто и не задумывался. Данное обстоятельство начинало мешать гармоничному развитию общества.
В то утро я долго производил сложные вычисления, после чего пришёл к выводу, что этот день является ничем иным, как вторником. Я вызвал секретаря и, когда он появился в дверях кабинета, распорядился:
– Николай Петрович, садитесь за стол и записывайте.
– Слушаю, Сергей Семёнович, – ответил секретарь, склоняясь над листом бумаги.
– Указ Верховного Правителя Англии, – начал я диктовать. – Считать завтрашний день средой.
Затем я перечислил все дни недели.
– Началом недели является понедельник, воскресенье объявляется нерабочим днём, то есть выходным для всех рабочих и служащих, включая школы и колледжи. Исключение составляют производства непрерывного цикла, где для каждого работника должен быть установлен выходной в другой день недели.
Секретарь закончил писать и дал мне прочитать написанное. Не обнаружив ошибок, я размашисто подписался под последней строчкой документа.
Следом я продиктовал указ о введении летоисчисления. За точку отсчёта выбрал год своего появления в племени Кикнауча. Воспользовавшись своей феноменальной памятью, указал даты образования Лондона и других городов. В документе последовательно перечислил месяцы года, начиная с января, и продолжительность каждого месяца в днях. Кроме того, ввёл определение високосного года.
Внизу этого указа я не только расписался, но и поставил дату.
– Пожалуйста, Николай Петрович, лично и прямо сейчас отнесите эти документы в мэрию.
– Слушаюсь, Сергей Семёнович! Сейчас отнесу, – секретарь медленно пошёл к выходу, непроизвольно почёсывая затылок. У двери он остановился и повернулся ко мне.
65 
