17 
— Думаю, лучше мне им просто позвонить. — Я могла бы что-нибудь сочинить, например, что я задержалась в Кливленде или где-то еще. — Можно это сделать?
— Судебное решение этого не запрещает, но если ваш муж не захочет, у вас могут возникнуть лишние проблемы. Право на телефонные звонки и право посещения детей будут разбираться в следующий понедельник.
Право посещения детей? В голове не укладывается.
— Кикит приглашена на день рождения в субботу. Я обещала поехать с ней выбирать подарок. А что делать с игрой Джонни? Я могу пойти?
— Поговорите с вашим адвокатом. Этого вам никто не может запретить. А возможно, лучше сначала обсудить все с Дэнисом. Кто представляет его интересы?
— Не имею ни малейшего представления.
— Ваш адвокат сможет узнать это очень быстро.
Меня снова начала охватывать паника.
— Я замечательная мать. Я никогда не подвергала их большему риску, чем подвергает любая мать, позволяя детям играть за пределами дома. Это ненормально. Так же как и весь этот развод. Дэнис ни словом не намекнул на него, когда я уезжала в прошлую пятницу, неделю назад. У нас были прекрасные отношения. Все это время мы общались по телефону, — я посмотрела на дом, мой дом, откуда меня только что выгнали. — Можно сойти с ума.
— Поговорите с адвокатом. У вас еще есть время до понедельника. Это ваш единственный шанс что-либо изменить.
Неосознанно я повернула на север, к Нью-Гемпширу и детям. Мое сердце рвалось к ним. Я снова и снова проигрывала в голове ту ужасную сцену, которая произошла дома. Я просто не могла думать ни о чем другом. Я уже выехала на шоссе, когда неожиданно вспомнила Джека Мулроу. Что я скажу Кикит и Джонни?
Я прижалась к обочине и постаралась прокрутить возможные варианты. Все они неизбежно заканчивались слезами — либо детей, либо моими, или моей ссорой с родителями Дэниса, либо тем, что они вызывали полицию. Последнего я желала меньше всего. Я находилась в теплых дружеских отношениях с родственниками. Хотя до сегодняшнего дня я тешила себя подобными иллюзиями и в отношении Дэниса. И теперь эти иллюзии разбились вдребезги. Я не была уверена, что люди, которым я раньше так доверяла, поведут себя разумно.
Но прежде всего я беспокоилась за детей. Я ломала голову над тем, как огородить их от переживаний, связанных с нашим разводом. И я нуждалась в дельном совете, а, следовательно, в хорошем адвокате.
Достав из сумки телефон, я набрала номер адвокатской конторы Ллойда Ашера. Часы показывали шесть тридцать. По идее офис уже должен быть закрыт. Но я прекрасно знала, что для меня и для большинства людей, успешно занимающихся бизнесом, рабочий день длится гораздо дольше, и надеялась застать адвоката на месте.
Я порылась в органайзере, нашла телефон своего партнера в Филадельфии и позвонила ей домой. Стараясь не выдать волнения, я объяснила, что у меня возникла неотложная проблема, для решения которой мне нужна помощь ее деверя. И тут же получила номер его мобильного.
Ллойд Ашер ответил мне недовольным тоном — явно его отвлекли от важных дел. Я торопливо представилась, объяснила, что телефон мне дала его родственница, и кратко изложила суть дела. Мне следовало сразу же понять, что этот человек мне не поможет: он предложил встретиться с ним завтра в два. Но это был единственный адвокат, которого я знала. К тому же я пребывала в отчаянии.
И я начала умолять его, повторяя, что дело очень срочное, что я безумно беспокоюсь о детях, поэтому и не могу ждать до завтра. Ллойд Ашер проворчал, что все всегда о чем-то переживают и не могут ждать и что он должен уйти из офиса в семь тридцать. Я пообещала ему приехать до этого времени и отнять у него всего пару минут. Пару минут, чтобы задать пару вопросов. С чего-то же надо было начинать. Это помогло бы мне побороть жуткую беспомощность, которую я испытывала, и позволило бы хоть как-то контролировать ситуацию.
Я ехала настолько быстро, насколько позволяли пробки. После долгих и безуспешных попыток я смогла, наконец, найти место для парковки и подбежала к его офису в семь пятнадцать. Ллойд Ашер, многозначительно взглянув на свои большие золотые часы, вышел в приемную встретить меня.
ѕ Я быстро, — заверила я его и поблагодарила, что он смог меня принять, несмотря на недостаток времени.
Я старалась выглядеть спокойно и достойно. Мне хотелось, чтобы он увидел во мне зрелого разумного человека.
17 
