55 
Лили Роуз стояла в дверях, и «беретта» в ее руках не дрожала и не плясала. Ноги слегка согнуты, взгляд фиксирует руки противника — ай да Лили Роуз, ай да профессионал…
Тиль Рикман даже не пошевелился.
— Здравствуйте, мэм. Я ждал вас. Исключительно поэтому и не предпринимал никаких… мер. Вы ведь не могли не прийти?
— Рикман, перестань корчить из себя ковбоя — я ненавижу этот образ больше всего на свете. Американцы им отравлены. Предупреждаю: все оцеплено. Там, внизу, толпа людей, мечтающих увидеть тебя на скамье подсудимых, в идеале — на электрическом стуле…
Тиль Рикман спрыгнул с верстака и вышел на середину комнаты, встал рядом с беспомощным Диком Хантером, поднял руку с зажатым в ней черным кубиком.
— Мисс Чэдвик, вы же не истерическая барышня, вы — отставной офицер полиции. Вы знаете, что это? Простейший взрыватель. Я держу контакт замкнутым — как только вы или ваши друзья выстрелите в меня, я разожму пальцы, и вашему любимому мужчине оторвет голову. Или вырвет кишки. Знаете, очень негероическая смерть. Воняет дерьмом и мочой — брюхо-то разворочено.
Взгляд Лили Роуз метнулся к черной коробочке, потом на лицо Дика… Тиль рассмеялся.
— Плохой выбор, я понимаю. Небогатый. Что будем делать?
— Чего ты хочешь?
— Неожиданно. То есть, надо понимать, вы готовы буквально на все?
— Чего. Ты. Хочешь.
— Ну, к примеру, вас. Прямо здесь и сейчас. Согласны?
— Заблокируй пульт и положи его на верстак.
— А застрелиться своими руками не надо?
— Тогда какой смысл? Я могу отдаться тебе хоть тысячу раз — но ты все равно нажмешь кнопку.
— А кто сказал, что этого достаточно для выкупа жизни вашего мужчины?
Она шагнула в сарай — и Дик впервые увидел неуверенность в глазах Тиля Рикмана. Он явно не знал, как реагировать на действия Лили…
— Стойте! Стоять на месте! Иначе я нажму на кнопку…
— Так на нее надо нажать, да? Ты не рискнул применить обратную схему — ведь, если Дик взорвется рядом с тобой, ты тоже погибнешь или станешь овощем. А ты не хочешь быть овощем, маленький засранец.
Тиль судорожно облизал губы. Дик увидел, как его палец пляшет над маленькой кнопкой. Лили Роуз сделала еще один шаг.
— Ты не за брата мстил, Тиль Рикман, а за себя. За свою беспомощность, за невозможность противостоять злому миру. Ты и товарищей наших убивал не потому, что они разрабатывали твоего брата — подумаешь, его сотни копов по всей стране разрабатывали! Нет, тебе хотелось увидеть страх в их глазах, невозможность сопротивляться тебе, сопляку! Ну, иди сюда! Трахни меня, щенок! Не боишься, что не встанет? Вот ведь будет ужас — подведет тебя самая ответственная часть тела в самый ответственный момент…
— Нет!!!
Тиль Рикман отшвырнул черную коробочку и прыгнул на Лили Роуз. Честно сказать, Дик Хантер в этот момент зажмурился. Воображение у него было хорошее, и свои разлетающиеся мозги он увидел совершенно отчетливо.
Вместо взрыва прозвучал выстрел. Один-единственный, глуховатый — как всегда и бывает с «береттой».
Белобрысый парнишка лежал на полу. Его изумленные голубые глаза быстро подергивались туманной дымкой, и ничего зловещего и жестокого в этом лице не было. Мальчишка — таких двенадцать на дюжину. Обычный мальчишка…
Лили Роуз быстро опустилась на колени и стала развязывать узлы на веревке, стянувшей Дика Хантера. Он старался смотреть только на нее — на Тиля Рикмана смотреть не хотелось. Особенно — на маленькую аккуратную дырочку между его бровями…
Потом он неловко поднялся с пола и оперся на плечо Лили Роуз. Она заглянула ему в глаза и тихо произнесла:
— В расчете, Дик. Мы в расчете. Пошли начинать новую жизнь.
Он дотянул до выхода — и до пожарных. Только при виде бравых парней с брандспойтами Дик Хантер позволил себе позеленеть и завалиться на обгоревшую землю своих предков. Все-таки удар, полученный от Тиля Рикмана, был слишком сильным.
13
ДЕЖАВЮ
Потолок был белым, стены были белыми, все вокруг были белыми, а остальное — черным и зеленоватым. Дик Хантер мотался по этой зеленоватой черноте, как мотылек на ветру, и все хотел задержаться как-то, зацепиться за что-то. Не получалось.
Иногда выходило — это когда из черноты выплывало лицо Лили Роуз Чэдвик и ее руки начинали гладить и охлаждать пылающий мозг Дика Хантера, в последнее время существовавший несколько отдельно от головы и всего остального организма.
55 
