– …дорогой Филип, я благодарна тебе от всей души. Нет, не за нашу малютку Элли – как ты собираешься осчастливить ее, мне неведомо, да и неохота знать, – но за меня саму. Признаюсь вам, меня время от времени посещали грустные мысли…
Папаша Форд проблеял неприятным фальцетом:
– Мисс Сейерс, нас совершенно не волнуют ваши личные переживания, потрудитесь держать себя в рамках, здесь дети…
– …мысли о том, что, возможно, я погорячилась и зря отказалась от мужчин. Разве не классно выйти замуж за приятного мужичка, заниматься с ним любовью на законных основаниях, родить ему пару-тройку, как вы правильно заметили, детей? – Софи сделала большой глоток и посмотрела на покрасневшую и растерянную Элли в упор. – И вот сегодня, глядя на твоего мужа, Элли, я окончательно поняла: нет! Не классно. Лучше сдохнуть, лучше всю жизнь прожить в одиночестве, чем вот так, как ты, выйти неизвестно за что, повинуясь решению папаши-самодура. Прощай, Элли, и будь счастлива по мере возможности. Я бы рекомендовала для этого виски – и хороший вибратор.
С этими словами Софи залпом допила свой бокал и вышла, громко стуча тяжелыми башмаками, а за столом разразился ад кромешный.
Никто, конечно, не визжал и не кричал, но все говорили одновременно и очень разборчиво. Чаще и лучше других было слышно Литу Форд и сестричку Саманту. Шерри сидела, словно окаменев. Щеки у нее пылали, будто кто-то надавал ей пощечин. На Элли и Филипа она старалась не смотреть.
– …Кто додумался пустить эту страшную бабищу на свадьбу? Разве мало всех этих публикаций в таблоидах?!..
– …Элли всегда мне завидовала, а уж когда я вышла замуж в двадцать лет…
– …Предупредить охрану отеля…
– …Дал бы ей денег, а то завтра по милости моей непутевой дочки мы опять будем во всех газетах…
– …Я весила сто тридцать фунтов, а Элли – двести десять, вот вам и разница…
– …Бедняжка, мой мальчик! Я знала, что ничем хорошим это не кончится!..
– …Мужайся, друг, медовый месяц пролетит быстро…
– …Элли, дорогая, тебе стоит быть более разборчивой в выборе знакомых…
Шерри почувствовала, что сейчас завизжит. Она словно в тумане видела красное, распухшее лицо Элли, злые слезы в ее глазах… разъяренного, какого-то неестественно вытянувшегося Филипа рядом с ней…
И в этот момент распахнулись двери.
Ослепительный красавец блондин в безупречном фраке влетел в гостиную, пал на одно колено перед оторопевшей новобрачной и протянул ей огромный и шикарный букет из белых лилий и клематисов, украшенный метелками цветущего овса.
Что он делает?! – пронеслось в голове у Шерри. Ей же нельзя живые цветы, особенно цветущий овес, особенно лилии с их едкой пыльцой…
Элли просияла, вскочила и протянула к Джо Ладлоу руки.
– Джо! Как мило! Ты все-таки пришел!
Она судорожно схватила букет и прижала его к груди. Через пару секунд из глаз у Элли хлынули слезы, она раскашлялась, стала слепо шарить по столу в поисках салфетки… На пол полетели фужеры и рюмки, поехала скатерть. Шерри вскочила. До нее донесся презрительный голосок сестрицы Саманты:
– …Даже из собственной свадьбы ухитрилась сделать посмешище…
А потом Филип вдруг выкрикнул неестественно ломким, страдающим голосом:
– Господи, да уведите же ее кто-нибудь, помогите! Как же вам не стыдно…
Элли закрыла лицо руками и кинулась вон, за ней побежал Филип, за ним – Джо Ладлоу.
Шерри действовала четко и профессионально. Звонком вызвала невозмутимых официантов, проследила, чтобы в гостиной навели порядок, дала знак музыкантам, чтобы играли что-нибудь легкое, вышла в коридор и переговорила с охраной, послала Бетти разузнать о планах мисс Софи Сейерс – и лишь после этого поспешно направилась к номеру новобрачных Филипа и Элли Форд…
РАЗГОВОРЫ ПО ДУШАМ
Филип Форд сидел на краю обширного супружеского ложа, обхватив голову руками и тупо глядя на свои лакированные туфли. В ванной комнате шумела вода – там отмокала молодая жена Филипа Форда.
Он не был злым человеком. Возможно, сильные личности посчитали бы его тряпкой и маменькиным сынком – но сильные личности в окружении Филипа встречались редко.
Филип вырос в богатстве, был избалован, делать ничего особенно не умел, а что до принятия решений… кому нужны решения человека, от которого ничего не зависит?