Последние отзывы

  5  

Честно говоря, Билл повел себя, как самый типичный мужчина. Если не считать того, что большинство нынешних типичных мужчин предпочли бы все же отдать крошечного ребенка в более умелые руки. В этом смысле Биллу просто не хватило воображения. Мюриель была его дочерью, этим все было сказано, как же он мог куда-то ее отдать? Двадцатишестилетний вдовец, Билл Смит, сам выросший без матери, никогда не воспринимал свое поведение как подвиг. Маленькое существо требовало на первых порах куда меньше внимания, чем, скажем, жеребенок или теленок. Спать в тепле и есть вовремя – вот что требовалось Мюриель. Подгузники и пеленки Билл нарезал из собственных старых, протертых до состояния тончайшего батиста рубах и простыней, теплым одеяльцем служила выделанная шкура койота, подбитая фланелью, а кроваткой – большая ивовая корзина. На кобыльем и коровьем молоке девочка росла здоровенькой и крепкой, свежий воздух окружал ее по определению, а говорить она училась если и не у собственного отца – Билл был по натуре молчалив, – то у других ковбоев, которых летом на дальних пастбищах собиралось человек по тридцать-сорок.

У нее были лучшие в мире игрушки – лошади. Она играла с жеребятами и щенками. Ковбои вырезали ей кукол из дерева, играли на губной гармошке и банджо, а иногда привозили из города леденцы в бумажных кулечках. В три года Мюриель Смит села на настоящую лошадь, в пять – скакала без седла и уздечки не хуже индейцев, в семь – стреляла из настоящего ружья. В восемь лет отец впервые доверил ей перегнать жеребых кобылиц на новое пастбище, она справилась с этим блестяще (Волк и юная Сиу ей немножко помогали). К этому времени «Соколиное Перо» было отстроено полностью, и у Мюриель впервые в жизни появилась своя собственная отдельная комната с настоящей кроватью, настоящими игрушками и настоящими платьями, которые девочка, впрочем, терпеть не могла.

Когда Мю исполнилось семь, тетки из опекунского совета все-таки исхитрились настичь Билла в промежутке между дальними пастбищами и домом, и вопрос был поставлен ребром. Попечительский совет намерен добиваться от шерифа соблюдения законов США. Девочка должна ходить в школу и жить в надлежащих условиях, иначе ее заберут в приют.

Шериф, толстый усатый дядька, знавший Билла еще мальчишкой, сокрушенно вздыхал, потел и сопел, но терять свою должность не желал. Билл выслушал все его доводы, а потом позвал дочь и все ей объяснил. Мюриель упрямо поджала губы и исподлобья взглянула на шерифа. Тот с неодобрением заметил, что девочка еще слишком мала, чтобы рассказывать ей абсолютно все, на что Билл резонно заметил, что врать нехорошо. После недолгих дебатов Мюриель согласилась на школу в городке, но вытребовала себе разрешение приезжать и уезжать верхом.

Дочь Билла Смита отлично ориентировалась в прерии, могла взнуздать самую строптивую лошадь, разжигала костер при помощи трута – однако школа превратилась для нее в самое сложное испытание. И Билл здесь помочь не мог почти ничем.

В самом деле, не драться же ему с малолетками за то, что они кидаются в Мюриель песком и дразнят ее «навозной кучей»? За то, что весь класс демонстративно отказался сидеть рядом с «дикаркой»? Потом – это уже совсем недавно – настал черед более активных боевых действий. Одноклассники Мю подговорили старших парней, и те, подкравшись к Барону, прижгли ему круп горящей сигаретой. Собственно, больше всего в этой истории пострадали нападавшие. Старших парней озверевший Барон гонял по школьному двору до полного изнеможения, причем не бил копытами, что было бы для мальчишек смертельно, а вполне сознательно кусал их за тощие задницы. На младших, зачинщиков, налетела сама Мюриель, видевшая все из окна школы. Ей, положим, тоже крепко досталось, но расквашенные в кровь носы и выбитые молочные зубы Джимми Бауэра, Неда Плимса и Тедди Спарроу вызвали в городке бурю. Мамаши упомянутых юных идиотов нажаловались в попечительский совет, директриса срочно вызвала к себе Билла, Билл едва не наговорил ей того, что ни при каких обстоятельствах нельзя говорить дамам, и спасло всех от грандиозного скандала только наступившее лето. Впрочем, Биллу ясно дали понять, что в школе Мюриель больше делать нечего, и прямая дорога ей лежит в интернат.

Билл вполголоса выругался и выплеснул остатки виски в камин. Июнь катится к концу, значит, у него есть всего два месяца, чтобы принять решение. Твердо он знал только одно: для того, чтобы отправить Мюриель в интернат, теткам из опекунского и попечительского совета придется пристрелить его. Это как минимум.

  5