Особенно,... 
8 
После завтрака милорд переоделся у себя в комнате и вышел на традиционную прогулку. Сегодня солнце палило не так яростно, природа все еще приходила в себя после шторма, и Арбетнот не стал брать зонтик. Разумеется, предварительно он посоветовался с милордом.
Они шли по обычному маршруту — как и каждый день в течение этих четырех лет. Через прелестный сад, благоухающий розами и мальвами, через крошечную жасминовую рощу, мимо ажурной беседки, по тропинке вдоль зарослей гибискуса, затем спуститься с невысокого холма — здесь Арбетнот обычно оставлял складные стол и стул, а также корзинку со столовыми приборами. Миссис Соммерс позже принесет сюда ланч. Да, так вот, затем по белоснежному пляжу — четыреста ярдов в одну сторону, четыреста ярдов обратно и постоять у воды, а может быть — искупаться. Разумеется, купался милорд, не Арбетнот. Почтенный дворецкий недолюбливал излишне просторные… просторы. Самое большее, на что он был согласен в смысле купания, — их чудесный пруд в Лайонел-Касл, в графстве Сомерсет. Небольшой, неглубокий, с прозрачной коричневой водой, пахнущей торфом, а на поверхности плавают кувшинки…
Арбетнот размечтался не на шутку, и потому голос милорда прозвучал в точности как гром с ясного неба.
— Арбетнот! Я же просил вас прибраться на пляже!
— Простите, милорд, но я…
— Не так уж много я от вас и требую, Арбетнот. Всего лишь небольшой кусок суши — не ВЕСЬ пляж, разумеется!
— Но я прибрался сегодня утром…
— Да? Тогда как вы объясните вот ЭТО? Она, по крайней мере, жива?
Арбетнот посмотрел в ту сторону, куда величественно указывал изящной рукой сэр Мортимер Лайонел Риджвуд, граф Уоррингтон. Приходилось признать, что хозяин вовсе не придирается. Это уж совсем из рук вон. Пегги, молодой Джордж или тем более Малрой за такие штучки вылетели бы из замка в два счета.
У самой кромки прибоя, посреди комков спутанных бурых и зеленых водорослей лежала навзничь мертвая невеста. Насчет предпоследнего можно было спорить, насчет же последнего Арбетнот практически не сомневался — сейчас, конечно, очень странная мода, но если на женщине имеются фата, свадебное платье, расшитое жемчугом, и веточки флердоранжа, это почти наверняка чья-то невеста.
Арбетнот вздохнул в сто двадцать восьмой раз — но про себя. Лорд Риджвуд очень не любил бурных проявлений эмоций.
Вот интересно, почему из тысячи примерно островов Багамского архипелага шторм выбрал именно их остров, чтобы выбросить на берег эту особу?
«Оооонннааа пппооо краааайнеййй меее-реее жииивааа???»
Эта странная напевная фраза прозвучала в мозгу Дженнифер, и она по понятным причинам не сразу поняла ее смысл. Когда же поняла — возмутилась, но исключительно вяло и про себя. На большее сил не было.
Вокруг была тьма, на губах была соль, все тело ломило и саднило от боли. Собственно, боль и соль были лучшим доказательством того, что Дженнифер Аргайл жива, что бы там ни гундосил этот странный голос в ее мозгу.
Дженнифер попробовала пошевелиться, но у нее ничего не получилось. Попробовала открыть глаза — на это, по ее собственным ощущениям, сил вполне хватало, но желанного света она так и не увидела. Судя по всему, веки сильно распухли и отекли от морской воды.
Морская вода. Очень много морской воды. Слишком много.
Рев прибоя вдруг показался оглушительным, и Дженнифер заскулила, словно побитый щенок, не в силах убежать от этого страшного гула. Вдобавок ко всему во тьме стали вспыхивать жуткие образы — и от них хотелось уползти, удрать, умереть — лишь бы их не видеть.
Черная воронка смерча в ослепительно-желтом, неестественно ярком небе. Зеленые молнии. Черные волны размером с небоскреб. Аметистовая толща воды, летящая прямо ей в лицо. Собственные пальцы, намертво вцепившиеся в раскрошенный на мелкие щепки штурвал. Треск мачты, похожий на стон…
Дженнифер заскулила громче и поползла прочь из тьмы, ревущей в ушах саундтреком ее собственной гибели.
Потом тьма перевернулась вверх тормашками, сквозь опухшие веки нестерпимо и резко ударило солнце. Дженнифер почувствовала, как ее оторвали от земли, а потом совсем рядом оказалось что-то восхитительно теплое, гладкое, шелковистое и ритмично стучащее. Дженнифер блаженно вздохнула — и вновь провалилась во тьму, на этот раз тихую и безопасную.
Мортимер Риджвуд легко вскинул тело девушки на руки. Она была маленькой — пять футов с небольшим. Очень приятного телосложения. Удобно держать на руках. Хорошо, что она жива, — грудь вздымается довольно бурно, грудь, кстати, тоже весьма и весьма приемлема. Волосы никуда не годятся, но оно и понятно — все же шторм…
8 
