ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мои дорогие мужчины

Ну, так. От Робертс сначала ждёшь, что это будет ВАУ, а потом понимаешь, что это всего лишь «пойдёт». Обычный роман... >>>>>

Звездочка светлая

Необычная, очень чувственная и очень добрая сказка >>>>>

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>




  182  

Возвращаясь из одной из своих поездок в Лос-Анджелес, я прилетел туда на полчаса раньше расписания. Дженел всегда меня встречала, но пока ее не было, я вышел из здания аэропорта и решил подождать снаружи. Где-то в глубине души, очень-очень глубоко, была надежда уличить ее в чем-нибудь. Я не знал, в чем. Может, это будет какой-нибудь парень, которого она подцепила, чтобы вместе выпить, пока будет ждать моего самолета. Может, наоборот, будет прощаться с каким-нибудь другом, которому нужно будет улетать из Лос-Анджелеса, может еще на чем. Я не был полностью верящим ей другом.

И я поймал ее, но не на том, на чем ожидал. Я увидел, как она идет от стоянки и переходит широкие дороги, ведущие к аэропорту. Шла она очень медленно, очень неохотно, это чувствовалось по ее виду. На ней была длинная серая юбка и белая блузка, а длинные светлые волосы были накручены вокруг головы и заколоты булавкой. В этот момент меня охватило чуть ли не чувство жалости к ней. В ней чувствовалось такое нежелание идти, как будто она была ребенком, которого заставляют идти на вечер его родители против воли. Я просто умирал от нетерпения увидеть ее, а она, это было явно видно, совсем не умирала от нетерпения увидеть меня. И пока я предавался таким мыслям, она подняла голову и увидела меня. Ее лицо сразу засияло, она сжала меня в объятиях и стала целовать, и я забыл то, что видел.

Во время этого моего приезда у нее были репетиции спектакля, который должен был идти через несколько недель. Поскольку я работал на студии, это было очень удобно. Мы виделись по вечерам. Она звонила мне в студию, чтобы сообщить, когда у нее репетиция. Когда я хотел узнать номер ее телефона, по которому мог звонить ей, она ответила, что в театре нет телефона.

Потом, как-то вечером, когда репетиция должна была кончиться поздно вечером, я поехал в театр, чтобы забрать ее оттуда. Когда мы уже собирались уходить, какая-то девушка вышла из-за кулис и сказала ей: «Дженел, господин Эвартс просит вас к телефону», — и повела ее к телефону.

Когда Дженел вернулась, ее лицо было порозовевшим и сияло от радости, но взглянув на меня, она сказала:

— Мне первый раз звонят. Я даже не знала, что здесь есть телефон.

Внутри меня во второй раз что-то екнуло. Мне все еще доставляло такое удовольствие быть в ее обществе, чувствовать ее рядом, смотреть на нее. Мне все еще нравилось то выражение, которое принимали ее глаза и рот. Мне нравились ее глаза. Они могли причинить такую боль и все же оставаться такими веселыми. Я думал, что ее рот — прекраснейший на свете. Черт, я все еще был ребенком. И не в том дело, что я знал, что она обманывает меня. Она и в самом деле не любила врать и делала это через силу. В шутку она говорила, что лжет. Но это было правдой. И даже эта шутка была плутовством.

Но это бы все ничего. Я, конечно, страдал, но это было еще ничего, даже хорошо. И все же время шло, и она доставляла мне все меньше радости, и все больше заставляла страдать.

Я был уверен, что она и Элис любовники. Однажды, на той неделе, когда Элис не было в городе, она уехала на съемки, я пошел в квартиру Дженел с Элис, чтобы провести там ночь. Элис издалека позвонила Дженел, чтобы поболтать с ней. Дженел болтать не захотела, хотела побыстрей закончить разговор, даже рассердилась. Через полчаса телефон зазвонил вновь. Дженел протянула руку, сняла трубку и бросила ее под кровать.

Одной из ее черт, которые мне нравились в ней, было то, что она не любила, когда ее прерывают в разгар любовных утех. Иногда, в гостинице, она не позволяла мне отвечать на звонки или же открывать дверь официанту, который нес обед или напитки, если мы собирались в постель.

Через неделю, в воскресенье утром я позвонил Дженел. Я знал, что она обычно встает поздно, поэтому не звонил ей до одиннадцати. Последовал сигнал «занято». Подождав полчаса, я позвонил опять, и опять «занято», потом стал звонить через каждые десять минут, и так целый час, и все время было «занято». И вдруг меня осенило, я подумал, что наверно Дженел с Элис в постели, а трубка валяется под кроватью. Когда я, наконец, дозвонился, то ответила Элис. Голос ее был мягкий, очень довольный. Я сразу все понял.

В другой раз, когда мы собирались в Санта Барбару, ей вдруг позвонили и попросили приехать в офис постановщика, чтобы репетировать роль. Она сказала мне, что это займет только полчаса, и я поехал в студию вместе с ней. Постановщик был ее старый друг, и когда он вошел в офис, то сделал нежный, любящий жест, проведя пальцами по ее лицу, и она улыбнулась ему. Я сразу же разгадал смысл этого жеста: это было проявление нежности со стороны бывшего возлюбленного, а теперь хорошего друга.

  182