Последние отзывы

  90  

– Почему? – поинтересовался доктор Аннакконе.

– Из-за вреда, который может быть причинен мозгу.

Это, похоже, удивило Аннакконе, и он на мгновение задумался.

– Вероятность серьезного повреждения мозга очень мала, – сказал он. – Может быть, десять процентов. Более серьезная опасность может заключаться в редком случае сердечной недостаточности и полной потери памяти. Возможна полная амнезия, но даже это не должно служить препятствием в данном случае. Я послал президенту письмо по этому вопросу, надеюсь, он его прочитал.

– Он читает все, – ответил Кристиан, – но я боюсь, что это не изменит его решения.

– Очень плохо, что у нас нет в запасе времени, – заметил Аннакконе. – Мы сейчас как раз заканчиваем испытания, которые приведут к созданию безотказного детектора лжи, основанного на компьютерном анализе химических изменений в мозгу. Новое исследование во многом похоже на прежнее, но без десятипроцентного риска повреждения мозга. Оно будет совершенно безопасным. Но мы не можем применить эту методику сейчас, пока она не станет удовлетворять правовые требования.

Кристиан почувствовал волнение.

– Безопасный, безотказный детектор лжи, на который можно будет ссылаться в суде? – спросил он.

– Насчет ссылки в суде я не знаю, – пожал плечами доктор Аннакконе. – С научной точки зрения, когда наши исследования будут полностью проанализированы компьютером, новый мозговой детектор лжи станет таким же безошибочным, как и дактилоскопия. Это одна сторона дела. Но применение его при следствии – нечто совсем иное. Защитники гражданских прав будут сражаться против этого до последнего вздоха. Они убеждены, что человека нельзя заставить свидетельствовать против самого себя. И как людям в конгрессе понравится идея, что их могут подвергнуть такому испытанию в соответствии с уголовным правом?

– Я бы не хотел подвергнуться такому испытанию, – признался Кли.

– Конгресс в этом случае, – рассмеялся Аннакконе, – подпишет сам себе смертный приговор. А где логика? Наши законы созданы, чтобы предотвратить признания, полученные грязными методами, однако здесь действует наука. – Он помолчал. – Куда деваться руководителям бизнеса или неверным супругам?

– Это довольно противно, – заметил Кли.

– А как же насчет таких старых прописных истин, как «правда сделает свободным» или «правда – это высшая доблесть», насчет того, что величайшим идеалом человека является его борьба за обнаружение истины? – Аннакконе рассмеялся. – Держу пари, что, когда исследования будут завершены, бюджет нашего института зарежут.

– Ну, это в моей компетенции, – сказал Кристиан. – Мы укажем, что ваша методика может использоваться только в случае опасных преступлений. Мы запретим применение ее к правительственным чиновникам и приравняем к строго контролируемому употреблению наркотических препаратов или производству оружия. Так что, если вы можете оправдать ваше испытание с научных позиций, то я обеспечу правовое оправдание. – Потом спросил. – А как будут проводиться такие испытания?

– Нового метода? Это очень просто и без всякого физического воздействия. Никакого хирурга со скальпелем в руке, никаких шрамов. Только маленькая инъекция химического препарата в мозг через кровеносные сосуды.

Для меня это как шаманство, – заметил Кристиан. – Вас следует засадить в тюрьму вместе с теми двумя ребятами-физиками.

– Никаких параллелей, – рассмеялся Аннакконе. – Те ребята хотят взорвать мир. А я работаю для того, чтобы добраться до сокрытой правды, узнать, о чем человек на самом деле думает, что он в действительности чувствует.

Доктор Зед Аннакконе доставлял президенту Кеннеди больше политических затруднений, чем любой другой член администрации. А создавал он трудности благодаря тому, что хорошо делал свою работу. Его институт вызвал политическую бурю, когда начал собирать для трансплантации еще живые органы умерших детей. Доктор Аннакконе использовал отпускаемые ему средства для экспериментов по генной инженерии на добровольцах. Он осуществлял генетически совместимые трансплантации людям, пораженным раком и другими таинственными болезнями, поражающими почки, печень, глаза. Он предложил программу генетических экспериментов, возмутившую значительную часть церковных организаций, общественное мнение и некоторые политические силы. Доктор Аннакконе так и не понял, почему поднялся такой шум. Он презирал своих оппонентов и не скрывал этого.

  90