Александр пришел в себя и осознал, что находится в своей спальне, а в руках держит искромсанную одежду. У окна стоял Мин и спокойно смотрел на него, скрестив руки на груди.
– Ч-черт, – по-нвенгарийски прорычал Александр. Мин промолчал.
Александр нервно смял то, что осталось от рубашки. Ночью Александр разделся с помощью Николая, вернувшись с очередного скучного бала, где герцогиня Гауэр пыталась выпытать у него, чем они с Миган занимались в саду.
Александр приводил в восторг свою любимую, но эту дуру Гауэр не касается, что они делали на солнце. Он и Миган помолвлены и могут наслаждаться друг другом сколько хотят.
Миган его ошеломила: когда он признался, как скучает по Нвенгарии, она смотрела на него с пониманием, она сказала, чтобы он не тревожился, что все будет хорошо. Ни одна женщина не пыталась его утешить или разуверить.
Остаток дня он провел в удивлении перед этой сенсацией. Ему пришлось пересилить себя, когда любовные чары понуждали подхватить ее на руки, отнести в карету и заниматься любовью всю обратную дорогу до Лондона. Весь день в нем кипела кровь, протестуя против чертовых английских правил. Когда он наконец вернется на родину, то никому и ничему не даст себя остановить.
– Где Николай? – прорычал он. – Что с ним случилось?
– Он не слишком пострадал. Поправится.
Александр уставился в непроницаемое лицо Мина:
– Я на него напал?
– Когда ты изменился.
Рубашка выпала из заледеневших пальцев Александра.
– Когда я изменился?
Мин ответил ему немигающим взглядом. Он выглядел как человек и все же не был человеком.
– Это началось.
Александр наподдал ногой порванную рубашку и пошел к нему через комнату, не чувствуя холода.
– Что, черт возьми, ты имеешь в виду? И зачем ты приехал со мной в Англию? Пропадаешь где-то по нескольку дней, я не могу тебя контролировать!
– Ты любишь контролировать.
– Потому я и выжил.
– Ты похож на нее.
– На кого? Твой загадочный разговор сведет меня с ума, если я уже не свихнулся.
– Ты похож на леди Анастасию. Она не знает, что ей делать, если кто-то или что-то выходит из-под ее контроля.
У Александра не было желания говорить об Анастасии. Она его избегала, пропускала назначенные встречи, а это к добру не приведет. Сегодня она пошла с ним на прием, но ее целью было поругаться с герцогиней Гауэр и подвести Александра к Миган. Анастасия была очень довольна, что он женится на Миган, чуть не хихикала от радости. Но они уже несколько дней не говорили наедине.
– Анастасия для меня ничто. Ею движет месть.
– Как и тобой. Когда погиб твой отец, ты хотел убить всех, кто был причастен к его смерти.
На него нахлынуло воспоминание, как он стоит посреди двора вместе с расстрельной командой и с немым ужасом смотрит, как будут расстреливать его отца. Старый принц-император выхватил у солдата мушкет и выстрелил в грудь отцу, в прошлом своему лучшему другу; при этом он смеялся.
– Конечно, хотел, – ответил Александр. – Хотел, чтобы умер каждый из них за то, что они расстреляли отца. Солдаты подчинялись приказу, но я хотел, чтобы и они расплатились.
– Но тогда ты был молод и слаб, – кивнул Мин. – И знал, что придется затаиться до того времени, когда ты станешь сильным. Пришлось долго ждать, но ты отомстил.
– В конце концов – да. – Александр испытал триумф, когда старый полубезумный князь бросился перед ним на колени и сказал: «Я буду делать все, что ты скажешь, что ты захочешь. Люди думают, что я принц-император, но я твой раб».
Месть была не так сладка, как хотелось бы, потому что к тому времени принц-император уже не помнил даже того, что было более часа назад. Но Александр сам способствовал тому, чтобы отец Деймиена потерял рассудок. За это он мог поручиться.
– А теперь ты живешь для Нвенгарии?
– Да. Почему ты спрашиваешь?
Мин молчал, глаза его были загадочны.
Александр подошел к окну и посмотрел на залитый лунным светом сад. У него было странное желание выйти под этот свет, но не в сад, а на открытое пространство – бежать и почему-то охотиться.
Сзади Мин тихо сказал:
– Да, пусть оно возьмет тебя.
– Возьмет меня – что?
Александр не обернулся. Он дрожал от ярости и неопределенности высказываний Мина, а чертов любовный приворот заставлял думать о том, что Миган спит у себя в кровати по другую сторону Мейфэра, раскрасневшееся лицо покоится на подушке, великолепные волосы разметались. Еще две недели. Он не вытерпит еще две недели ожидания.