4 
Сара, держа в руке кейс, медленно поднималась по лестнице следом за сиделкой. На лестнице всегда было темно, потому что освещалась она минимальным количеством тусклых ламп без абажуров. В давно прошедшие дни величия дома этой лестницей пользовались слуги. Ступени лестницы были сделаны из металла и покрыты вытоптанной до голых нитей старой ковровой дорожкой. На каждом этаже двери, выходящие на лестничную площадку, оставались закрытыми, и Сара увидела дневной свет только тогда, когда поднялась на самый верхний этаж. Комната Стенли находилась в конце длинного коридора, и большую часть ее площади занимала больничная койка. Чтобы кровать уместилась, узкий одностворчатый шкаф пришлось выставить в коридор. Возле койки стояли только сломанное старое кресло и маленький прикроватный столик. Когда Сара вошла в комнату, Стенли открыл глаза и увидел ее. Она заметила, что у него замедленная реакция, и встревожилась, но потом у него заулыбались сначала глаза, а следом за ними и губы. Стенли выглядел очень усталым, и Сара вдруг испугалась, что он на сей раз окажется прав. Сегодня, как никогда прежде, он выглядел на все свои девяносто восемь лет.
- Привет, Сара, - тихо сказал он, любуясь ее молодостью и красотой. Для него тридцать восемь лет казались детским возрастом. Он смеялся, когда Сара говорила ему, что чувствует себя старой. - По-прежнему слишком много работаешь? - спросил Стенли.
Сара подошла к кровати и остановилась рядом с ним. Когда он видел ее, это всегда восстанавливало его силы. Она была для него как воздух и свет или как весенний дождь для цветочной клумбы.
- А как же! - улыбнулась Сара.
Стенли взял ее за руку. Ему нравилось прикасаться к ее коже, чувствовать ее тепло.
- Разве я не говорил тебе, что этого делать не следует? Ты слишком много работаешь. И когда-нибудь кончишь тем же, чем я. Жизнью в одиночестве на чердаке в компании надоедливых сиделок.
Он действительно не раз говорил, что ей следует выйти замуж и завести детей. Стенли сердито отчитал Сару, когда она сказала, что не хочет делать ни того ни другого. Сам он сожалел лишь о том, что не завел детей, и частенько убеждал ее не повторять его ошибок. Акционерные сертификаты, облигации, торговые центры и нефтяные скважины не заменят детей. Он сам слишком поздно это понял. Теперь единственной радостью и утешением в его жизни была Сара. Он любил добавлять дополнительные распоряжения к завещанию и делал это часто. Это давало ему повод увидеться с ней.
- Как вы себя чувствуете? - поинтересовалась Сара, словно была не поверенным в делах, а его близкой родственницей. Она тревожилась о нем и частенько находила предлоги, чтобы послать ему книги и статьи, касающиеся главным образом новых законов о налогообложении или других вопросов, которые, по ее мнению, могли его заинтересовать. Он обязательно присылал ей потом написанные от руки замечания и благодарил. Голова у него работала четко, как всегда.
- Я устал, - честно признался Стенли, продолжая сжимать слабыми пальцами ее руку. - В моем возрасте нечего ждать, что будешь чувствовать себя лучше. Мое тело давно уже умерло. Остался лишь мой мозг.
И мозг этот оставался таким же ясным, каким был всегда. Но Сара заметила, что глаза его потускнели. Обычно в них все еще был огонек, но сейчас что-то изменилось. Ей всегда хотелось найти какую-то возможность вывести его на воздух, однако, если не считать поездок в машине «скорой помощи» в больницу, он уже много лет не выходил из дома. Мансарда дома на Скотт-стрит стала обиталищем, в котором он был обречен закончить свои дни.
- Садись, - сказал он наконец. - Ты хорошо выглядишь, Сара. Как всегда. - Она стояла такая свеженькая, такая высокая и стройная и казалась ему полной жизни и очень красивой. - Я рад, что ты пришла. - Он сказал это с большим жаром, чем обычно, и у нее защемило сердце от жалости к нему.
- Я тоже рада. Я была занята. Я две недели собиралась навестить вас, - сказала она извиняющимся тоном.
- Судя по тому, как ты выглядишь, ты, наверное, где-нибудь отдыхала. Где это ты так загорела? - Ему показалось, что она выглядит еще красивее, чем обычно.
- Всего лишь съездила пару раз на уик-энд на озеро Тахо. Там хорошо. - Сара улыбнулась и, поставив кейс, уселась в неудобное кресло.
- Я никогда не уезжал ни на уик-энды, ни на каникулы. За всю жизнь я два раза ездил в отпуск. Один раз в Вайоминг, на ранчо, а другой раз - в Мексику. И оба раза мне не понравилось. Мне казалось, что я зря трачу время, потому что сижу там и беспокоюсь о том, как дела в моем офисе и не упустил ли я чего-нибудь.
4 
