Последние отзывы

  96  

Он хмыкнул с выражением человека, предвкушающего обильную изысканную трапезу, и она почувствовала его возрастающий аппетит, отозвавшийся в ее теле. С каждым сосущим движением его рта в ней разгорался огонь желания, пока вся ее целомудренная плоть не обрела какую-то необъяснимую легкость, словно была соткана из тумана.

Он снова обратил внимание на остававшуюся на ней ночную рубашку. Легким движением он стянул с нее легкую ткань, обнажая живот и ноги. Теперь на ней не оставалось ничего, кроме медной сетки пояса девственности, все еще закрывавшего от него ее наиболее сокровенные местечки. Его золотистые глаза неторопливо пробежались по всей ее фигуре, словно перед ним была неподвижно распростертая некая языческая принцесса, восхитительная и недоступная.

– Ты божественна, – хрипло прошептал он.

По чести сказать, Андреа в данный момент не ощущала в себе ничего божественного. Она ощущала себя уязвимой как никогда. Обнаженной. Беспомощной. Трепещущей от смеси ожидания и возбуждения. Ее сердце билось какими-то бешеными неровными толчками, дыхание стало прерывистым.

Словно чтобы разрешить ее последние сомнения, Брент отпустил ее руки и принялся ласкать ее медленными, нежными движениями, пробегая пальцами по всему ее телу. Он ласкал ее словами и взглядом. Он будоражил ее тело легкими поцелуями.

И через несколько минут она осмелилась отвечать ему, стараясь поймать своими губами его губы, приподнимаясь под ним так, чтоб касаться сосками его теплой груди, пробегая по его чувствительной коже кончиками пальцев. Он оторвался от ее губ и поцеловал ее в ушко, тихонько потеребив прозрачную мочку. Она вздрогнула и громко засмеялась:

– Как щекотно!

– Не сомневаюсь, – вторил он ее смеху.

И вот его губы стали опускаться все ниже и ниже по шее к пульсировавшей нежной ямке у ее основания. Еще ниже, по ложбинке между грудей. Снова воздав должное нежным соскам, он вызвал очередной взрыв чувственности и низкий стон.

Вот он скользнул еще ниже, и под его прикосновениями затрепетали мышцы живота. Его язык, словно это был хоботок собиравшей любовный нектар пчелы, углубился во впадину ее пупка, и она почувствовала, как жидкий огонь заливает ее чресла, как кровь прилила к самым вратам ее женственности.

А он словно и сам опьянел от восхитительного аромата ее тела, и его руки решительно раздвинули белоснежные бедра. Она глубоко, прерывисто вздохнула и затаила дыхание. Сквозь хитросплетение проволочек, все еще защищавших ее от вторжения в ее лоно, она могла почувствовать его жаркое влажное дыхание. Казалось, ее всю обволакивает чудесный возбуждающий туман. Она застонала. Казалось, что размякли все ее кости, в то время как каждый нерв ее тела был неимоверно напряжен, готовый воспринять все новые и новые восхитительные ощущения. Его рот припал к ее телу, прижавшись к медной сетке, его язык проник через проволочные петли и ласкал ее кожу.

– Сладкая, – прошептал он. – Такая сладкая и свежая.

На помощь языку пришла рука, теребившая медную сетку ритмичными движениями в таком месте, что Андреа вновь ощутила, как в ней разрастается желание. Она вся распалилась от страсти и краем сознания с удивлением понимала, что при этом он до сих пор не посягнул на разделявший их до сих пор пояс. А ее лоно налилось горячей кровью, стало теплым, влажным. Казалось, оно обрело свою собственную жизнь, оно ждало любви. И Андреа неистово изогнулась в его объятиях.

Она даже едва почувствовала, когда он тихонько расстегнул пояс девственности и чуть-чуть ослабил его, ровно настолько, чтобы его рука могла проникнуть под сетку. Она заметила это лишь в тот момент, когда его пальцы прикоснулись к мягким завиткам волос на лобке и проникли внутрь, вызвав в ней новую вспышку чувственности. Пламя желания забушевало в ней так, что она была не в силах больше сдерживать его.

– Пожалуйста! – взмолилась она; голова ее металась по подушке, охваченная бурей чувств. Она одновременно хотела продлить сладостное мгновенье и заставить Брента продолжать ласки, доведя их до загадочного конца. – Ох, Брент! Пожалуйста!

Она буквально извивалась на кровати. Она чувствовала в себе какую-то вселенскую пустоту. Она жаждала заполнить ее чем-то, о чем и сама не имела пока понятия. Однако Брент знал, о чем она умоляет, сама не подозревая о том. И он осторожно ввел палец в теплые влажные складки кожи, все глубже, глубже, пока не дотронулся до тонкой преграды, которую не преодолел в ее жизни еще ни один мужчина. Она застонала от изумления и наслаждения. А он продолжал ласкать наливавшееся теплом шелковисто-влажное лоно, подготавливая его к слиянию их тел. Его губы дополнили возбуждающую ласку, заставили полностью раскрыться бутон ее желания.

  96