Особенно,... 
27 
Когда тронулись в путь, она представляла, что они проедут около часа, потом остановятся, отдохнут, затем еще немного проедут, пообедают, опять отдохнут, затем снова в дорогу… Она очень скоро обнаружила, как сильно ошиблась в своих предположениях. Обед они ели прямо в седле: это были фрукты, сыр и хлеб, которые муж велел ей достать из седельной сумки. Правда, если говорить точно, ела только Эвелин. У Пэна с перевязанными руками ничего не вышло. Он, конечно, сделал попытку удержать сыр в одной из рук, но укусил только два раза, прежде чем кусок упал на землю. Эвелин предложила покормить его, но Пэн покачал головой и сердито сказал, что больше не хочет есть.
Она сильно переживала за него. Из-за дурацкой гордости этот человек ни за что не согласится принять ее помощь и останется голодным. Можно было бы назвать его полным идиотом, вот только выходка Эвелин со свадебным платьем была ничуть не лучше. Похоже, гордость способна побудить любого человека на глупейшие поступки…
Целый день они ехали в тишине. Ближе к вечеру достигли небольшой полянки, и, к всеобщей радости, Пэн объявил, что здесь они остановятся на ночь. Эвелин спрыгнула с седла проворно, даже слишком, и, чтобы не упасть, схватилась одной рукой за ногу Пэна, другой – за седло.
– Эвелин, ты не ушиблась? – Лорд Джервилл мигом бросился на помощь и, подхватив ее, помог обрести равновесие.
Эвелин улыбнулась и кивнула. Она была очень смущена и, отпуская ногу мужа, старалась не смотреть наверх, чтобы не встретиться с ним взглядом. Свекор отвел ее на край поляны и, оставив отдыхать на поваленном дереве, вернулся за женой. К счастью, не одна Эвелин была вымотана поездкой – леди Джервилл, спустившись с лошади, утомленно облокотилась на руку мужа и с его помощью добрела до дерева.
– Так, вы, леди, отдыхайте, пока мы будем разбивать здесь лагерь, – сказал лорд Джервилл и пошел к остальным мужчинам, распрягавшим своих лошадей.
Наблюдая за ним, Эвелин и леди Джервилл одновременно вздохнули, затем обменялись кислыми улыбками.
– Скажи, ты так же сильно устала от этого похода, как и я? – улыбаясь, спросила леди Джервилл.
Эвелин кивнула, отвечая:
– Да уж… слава Богу, не только я… то есть я не хочу сказать, что рада вашей усталости, – спохватилась она.
– Конечно, я понимаю, дорогая, – мягко успокоила ее леди Джервилл. – Мне только жаль, что ситуация вынудила тебя покинуть Стротон раньше, чем планировалось. Я-то надеялась, что ты сможешь ближе с нами познакомиться, прежде чем покинешь семью.
Отведя взгляд, Эвелин сглотнула, затем как можно простодушнее пожала плечами.
– Ну… мы лучше узнаем друг друга во время поездки и потом, в Джервилле…
– Да, и я надеюсь, что подружимся. Видишь ли, мне всегда было очень грустно, что нет девочек в семье. Я, конечно, люблю своих сыновей, но все же немножко завидую твоей маме, что у нее есть дочка. Поэтому для меня большая радость принять тебя в нашу семью.
Эвелин улыбнулась и мягко сжала ей руку. Тут к ним подошли остальные женщины – леди Хелен и Диаманда тоже ехали верхом, и неудивительно было видеть их такими же уставшими. Но служанки, шедшие за ними, тоже почему-то еле передвигались – должно быть, долгое путешествие в экипаже переносится ничуть не легче.
– Лорд Джервилл приказал ставить палатки, которые мы потом подготовим к ночлегу. А мужчины тем временем сделают все остальное, что требуется для лагеря, – объявила Диаманда, присаживаясь на бревно рядом с леди Джервилл.
Мать Пэна пробормотала что-то утвердительное. Леди Хелен присела вместе с девочкой, и они вчетвером молча смотрели, как мужчины устанавливают палатки и разматывают толстую навесную ткань. Палаток было две – одна чуть больше другой. Эвелин знала, что иметь такие в путешествии – неслыханная роскошь. Стало быть, семья ее мужа очень богата, раз может позволить это себе. Мысль, конечно, приятная, но Эвелин сейчас занимало совсем другое – ей срочно требовалось справить естественные надобности, но она стыдилась заговорить об этом. Девушкам не полагалось обсуждать потребности организма, и Эвелин постаралась вовсе отвлечься, но терпеть становилось невмоготу.
Эвелин чувствовала, что вот-вот взорвется. Тут перед ее глазами возникла пара ног. Подняв голову, она увидела супруга и посмотрела на него со спокойно-вопросительным выражением лица.
– Палатка готова, – сказал он и протянул ей руку. Эвелин сначала заколебалась, но затем сама встала на ноги, отклоняя его предложение помочь. К сожалению, этот отказ в пользу его больных рук привел только к тому, что Пэн сердито нахмурился. Он-то усиленно делал вид, что все в порядке, и, очевидно, злился, что она не подыгрывает ему. Эвелин покачала головой и взяла его под руку. Вместе они пошли через поляну к большой палатке.
27 
