Особенно,... 
8 
Закрыла глаза и представила его так хорошо знакомые черты. Но почему-то его образ моментально расплылся и исчез, не желая скрасить ее скучное существование. Жанна рассердилась и на него и на себя, виня во всем усталость и плохую погоду.
Снова заморосил дождь, глухо барабаня по стеклу. Она с укором подняла взгляд на серое промозглое небо, и тихо ахнула: в окно на нее глядел Павел. Он насмешливо ей улыбался и показывал пальцем на шпингалет, прося распахнуть окно. Едва дыша от ужаса, она подбежала к окну и распахнула раму.
В комнату вместе с порывом холодного ветра спрыгнул напрочь вымокший Павел и вежливо поблагодарил:
– Вот спасибо, милая, а то я уж думал, что больше мне не жить. Уж больно скользкая эта труба. А тот выступ, по которому мне пришлось идти пару метров до твоего окна, вообще выше всяческих эпитетов.
Захлопнув за ним окно, Жанна прижала руки к груди с грозившим выпрыгнуть из нее сердцем.
– Ты с ума сошел! Там же так скользко!
Она не понимала, как можно было так рисковать из-за дурацкого позерства. Водосточная труба, по которой он взобрался на пятый этаж, давно проржавела и могла обрушиться в любой момент. К тому же пологий выступ за окном, на котором он только что стоял, был не более десяти сантиметров.
Ее сильно затрясло от потрясения. А если бы он сорвался? Стало по-настоящему страшно.
Поняв, о чем она думает, глядя на него круглыми остановившимися глазами, парень оскалил ровные зубы и бесшабашно утешил:
– Принесла бы цветочки ко мне на могилку, ну, может, всплакнула бы чуток.
Жанна судорожно заявила:
– Я никогда не плачу! Плачут только жалкие слабаки, а я никогда такой не была!
Он с нарочитой печалью спросил:
– Неужели тебе меня ни капельки не было бы жаль?
– Родителей твоих мне было бы жаль! А тебя чего жалеть – ты же просто дурак, не знающий, как добиться своего!
Павел скинул куртку и сделал к ней быстрый шаг.
– Так научи! Ты же всё знаешь!
Забыв, что сзади стоит ее кровать, Жанна опасливо шагнула назад, и, не удержавшись, рухнула на постель, нелепо раскинув руки. Не растерявшись, парень тут же очутился сверху. От него веяло свежим ветром и дождем, с мокрых волос крупные капли падали прямо ей в глаза. Она зажмурилась и тут же почувствовала на своих губах его настойчивые губы.
Павел не спешил, наслаждаясь теплом и мягкостью девичьего тела. Ее запах, запах чистой белой лилии и нежного женского естества до такой степени кружил голову, что все мысли вылетели из его буйной головы. Он вкушал ее губы как самый изысканный деликатес, чуть постанывая от наслаждения.
После перенесенного весьма рискованного подъема, на который он решился под влиянием злого импульса, толкнув ее дверь и поняв, что она накрепко закрылась изнутри, достигнутая цель казалась еще слаще. Он даже подумал, что, если бы Жанна не сопротивлялась, наслаждение не было бы таким ошеломляюще острым. Ее сопротивление да перенесенный стресс, когда он несколько раз прощался с жизнью, чувствуя, что ботинки скользят по влажному металлу, обострили восприятие до предела.
Жанна напряглась, но стряхнуть с себя тяжелое тело парня не смогла. Резко отвернув голову в сторону, четко сказала, стараясь сладить с собственными чувствами, грозящими вот-вот выйти из-под контроля:
– Прекрати сейчас же!
Чувствуя себя обездоленным, Павел, тяжело дыша от нахлынувшего вожделения, просительно прошептал:
– Не сопротивляйся хоть сейчас, очень тебя прошу! Ничего плохого не случится, обещаю!
Не понимая сама себя, Жанна обескуражено затихла, и парень с удвоенным усердием продолжил исследование ее соблазнительного рта. Провел языком по контуру ее губ и понял, что ему нужно больше. Много больше. Сдерживаясь из последних сил, протянул руку вниз, на упругий холмик ее груди. Лифчика на ней не было, и его руку с ее телом разделял лишь тонкой ситец. Нежно сжал грудь, чувствуя, как под его пальцами возбуждающе напрягается сосок. Порадовавшись, что на ней легкий халатик, а не плотный спортивный костюм, что был в прошлый его приход сюда, обвел большим пальцем этот провокационно выпятившийся сосок.
Она прерывисто вздохнула и протестующее завертела головой, но он положил другую руку на ее волосы, не позволяя уклониться от поцелуя.
Жанна понимала, что это нужно прекратить, и немедленно, но впервые в ее жизни воля и здравый смысл, которыми она так гордилась, растворились в горниле мужской страсти, и она не знала, как же справиться с внезапно пробудившейся в ней женщиной.
8 
