Похоже, сдаваться она не собиралась, хотя я сомневаюсь, что у нее хватит духу заявиться в клуб после полуночи в одиночку.
Чувствовал я себя препаршиво. Еще вчера я был на седьмом небе от счастья, а сегодня на душе скребли кошки. Бедная малышка лежит там в постели с вывихнутой ножкой, а мне даже проститься с ней не позволили. Проклятие! Я так хотел поделиться с ней своими планами на будущее и, уж конечно, остался бы рядом с ней до полного выздоровления, но мамочка с Мадлен в два счета выдворили меня вон.
Моя конура показалась мне особенно неуютной. Как я мог мечтать о том, чтобы поселить здесь Алекс! Вот если бы удалось избавиться от Мадлен, я мог бы переехать к Алекс. Да, прекрасная мысль — для начала это нас вполне устроит.
Сочетаться браком мы могли бы в Кикстон-холле, причем как можно быстрее, чтобы никто и опомниться не успел. Надо предупредить Алекс. Только когда это теперь случится? Ведь лечит ее похотливый зануда доктор Саттон.
Ладно, с самого утра в понедельник начну присматривать подходящее местечко для нового клуба. Пока Алекс нет, надо покончить хотя бы с этим.
Глава 33. ФОНТЭН
В течение всего полета от Нью-Йорка до Лондона мы с Бенджамином не разговаривали.
Собственно, молчать мы начали сразу по окончании этого гнусного вечера в обществе Бена Кретина-младшего.
Когда самолет пошел на посадку, Бенджамин вдруг повернулся ко мне — в лице ни кровинки, весь дрожит — и прошипел:
— Я хочу, чтобы мы развелись, Фонтэн. Меня как громом поразило!
— Что ты хочешь?
Он откашлялся, пока я изучала его испещренную бесчисленными бороздками морщин физиономию.
— Я настаиваю на разводе, — сказал он. Я уставилась в окно, не зная, что ответить. У меня просто язык отнялся. Старый идиот сам требует развода! Что за насмешка? Так унизить меня! Да как он смеет!
Я холодно улыбнулась:
— Извини, старичок, но я не в восторге от твоего предложения.
Внутри у меня все бушевало от ярости.
— У тебя нет выбора, — хмуро сказал Бенджамин. — Я организовал за тобой слежку.
Он вытащил из портфеля толстую кипу бумаг.
— Здесь все отчеты про тебя с Алленом Грантом и Тони Блейком. У меня даже фотографии есть.
Он протянул мне снимок размером десять на восемь дюймов, изображающий нас с Тони в постели в нью-йоркских апартаментах.
Господи, как я плохо получилась! А Тони такой волосатый, словно орангутан, — фу!
— Где ты это взял? — спокойно спросила я.
— Адаме.
— О! — только и выдавила я. Вот плюгавый уродец! Все мысли у меня смешались. Нужно срочно связаться с адвокатом.
— В аэропорту нас встречают две машины, — сказал Бенджамин. — Я остановлюсь в «Кларидже», а ты можешь жить в доме, пока его не продадут.
Голова у меня шла кругом. Что я сделала этому старику, что он так со мной обращается?
— Я, конечно, выплачу тебе приличные отступные, хотя и не обязан это делать, а соболью шубку можешь считать моим прощальным подарком.
Он засунул уличающие меня документы в портфель, и в ту же секунду самолет плавно сел на посадочную полосу.
По какой-то совершенно неведомой дурацкой причине мои глаза наполнились слезами, и я сказала:
— А я-то думала, что ты меня любишь. Бенджамин грустно посмотрел на меня.
— Я тоже думал, что ты меня любишь. Он отстегнул ремень и встал.
— До свидания, Фонтэн. Желаю тебе счастья.
Глава 34. ТОНИ
Я выспался всласть. Видеть никого не хотелось, поэтому я сходил в кино и завалил в клуб совсем рано. Посетителей еще не было. Я велел Франко заказать для меня шеф-повару сочный бифштекс с чипсами. Пришел Цветик, подсел ко мне. Вид у него был мрачный и унылый.
— Как дела? — спросил я. Цветик хмуро пожал плечами.
— Плохо, старик, никуда не годится.
У Цветика идиотская привычка обкусывать ногти — именно этим он сейчас и занимался.
— А что случилось-то?
Я прекрасно знал, что он попросит у меня взаймы, но хотел держать его на крючке. Я надеялся переманить Цветика и Тину в свою новую дискотеку.
— Мне надо срочно добыть пятьдесят фунтов. Это для Тины. У нее большие неприятности.
Однако! Пятьдесят — это круто, где же их взять? Цветик усиленно вгрызся в свои ногти, а я быстро пораскинул мозгами. Цветик зарабатывал двадцатку в неделю. Значит, если я дам ему пятьдесят фунтов и стану вычитать по половине жалованья, мне придется ждать пять недель, чтобы вернуть свои денежки. С другой стороны, я нуждался в его поддержке, а как ею заручиться, если не одолжить ему бабки? К тому же Тина мне тоже нравилась, да и работала она на совесть.