38 
– Когда ты улетаешь? – поинтересовалась Шелби.
– Сегодня вечером, нью-йоркским рейсом. А ты?
– Мы с Линком еще пару дней побудем. Потом заскочим к моим родителям в Лондон, на побывку.
– Лондон! Дивный город! – Бек закатил глаза. – Я прошлым летом там довольно долго пробыл. Англичане – лучший народ в мире.
– Расцениваю это как комплимент, – улыбнулась Шелби, – хотя я теперь тоже голливудский житель.
– Ты всегда будешь англичанкой, – возразил Бек. – У тебя много английского в характере. Надеюсь, Линк понимает, как ему повезло?
– Я тоже надеюсь, – вздохнула Шелби и повернулась к Расселу. – Ты сегодня будешь на приеме у Мерила Зандака?
– Угу, – кивнул тот. – Когда Мерил устраивает свой ежегодный прием, туда все слетаются. Это же гвоздь каннской программы! Ну, и икра там самая лучшая.
– Можно подумать, что ты родился в Голливуде, Расе, – засмеялась Шелби.
– Я родился в Бруклине, золотце, и никогда об этом не забываю.
– Неужели?
– Без этого в кинобизнесе не выжить. Всегда надо помнить, откуда ты вышел.
Шелби кивнула. Может, в этом как раз и есть проблема Линка. Никак не может забыть своего мерзавца папашу и жестокость, которой было пропитано его детство. Наверное, по этой причине она всякий раз прощала его запои и дурное настроение. И по этой причине она его так сильно любила – потому что в глубине души он был никакой не секс-символ, а маленький брошенный мальчик, который так в ней нуждался. Еще он нуждался в профессиональной медицинской помощи, и Шелби надеялась, что однажды он все-таки сдастся и согласится на курс лечения у Бренды. Это могло бы разрешить их проблему.
ГЛАВА 10
Ланч превратился в пир: гигантские розовые креветки, затем – сочный цыпленок-гриль, а в довершение – пицца с помидорами и моццареллой. На десерт взяли шоколадный торт и кокосовое мороженое.
– Так вкусно я еще никогда не ела! – объявила Кэт, с жадностью облизывая пальцы.
– Небось на фаст-фудах выросла, да? – спросил Джонас и, нагнувшись, вытер с ее губ остатки шоколада. – Тебе несложно угодить. – «Временами она ведет себя в точности, как и полагается девчонке-подростку, – подумал он. – И это очень мило».
– Джамп говорит, что наоборот.
– Он заблуждается.
Кэт улыбнулась.
– А знаешь, что бы я теперь хотела сделать?
– Вернуться на яхту? – с надеждой спросил он. – Мне еще кучу всего надо сделать к приему.
– Ну уж нет! – Кэт энергично замотала головой. – Мерил обещал, что ты в моем распоряжении на весь день, так что теперь я хочу покататься на водных лыжах.
– Ты это серьезно?
– Серьезней не бывает. А что? – Она сморщила нос. – Ты не катаешься?
– Я тебе уже говорил: у меня не было такого привилегированного воспитания, как у тебя.
– Привилегированного воспитания? Скажешь тоже! Мои родители вечно воюют друг с другом и вечно заняты. Это меня Джамп в Австралии научил. Мы с ним десять дней исследовали Большой Барьерный риф. Круто было!
– Тебя послушать, он редкий экземпляр!
– Тебе бы он понравился, – улыбнулась Кэт и лукаво добавила: – А теперь, когда я знаю, что ты не голубой, я бы даже позволила вам подружиться.
– А он что, не выносит гомосексуалистов?
– Вот еще! Джамп со всеми ладит.
– То есть он бисексуал?
– Прекрати меня поддевать, – рассмеялась Кэт.
– А знаешь, – Джонас потянулся, – должен признать, что я чудесно отдохнул. Неплохо иногда побыть вдали от босса. Хоть на время.
– Чаще надо это практиковать, – посоветовала Кэт. Она резко поднялась и протянула ему руку. – Тем более что теперь я научу тебя кататься на водных лыжах.
Он стал было отбиваться, но Кэт было не остановить.
– Что у тебя под шортами? – требовательно спросила она.
– Не понял?
– Трусы на тебе есть?
– Конечно, – встревожился Джонас. – Но в трусах я кататься не буду.
Кэт представила себе Джонаса в трусах и тихонько фыркнула. Интересно, длинные или короткие? Зная его пристрастие к фирменной одежде, она предположила, что это должны быть трусы от Кельвина Кляйна и непременно в обтяжку.
– Пошли, – сказала она, вытягивая его из кресла, – куплю тебе плавки, чтобы не оскорблять твоего целомудрия, и пойдем кататься.
– Но я не хочу кататься! – упирался Джонас.
– Нет, хочешь, – безапелляционно заявила Кэт. – Вот станешь известным продюсером, будешь делать длинные фильмы с глубоким содержанием, а потом вдруг приедешь сюда и всех убьешь наповал своими спортивными навыками. Как тебе такая перспектива?
38 
