17 
«Впрочем, Эмилио и нужно блистать своими кулинарными способностями, чтобы затащить женщину в кровать», — с тоской признала она.
Он нахмурился, увидев ее выражение лица:
— Что не так?
Меган отрицательно покачала головой, избегая смотреть ему в глаза:
— Ничего.
— Не ври мне, Меган, и себе тоже.
— Что ты имеешь в виду? — вспыхнула она. — Спасибо за завтрак, Эмилио, но я…
— Почему-то у меня такое ощущение, будто тебе стыдно за то, что ты поела.
«Мне стыдно по другому поводу: я не могу смотреть на тебя, не представляя твое обнаженное тело», — подумала Меган.
— Конечно нет! Еда не так важна для меня.
— Для многих еда действительно не важна, — сказал он, подавшись вперед. — Но ты не входишь в их число. Принятие пищи — это плотское удовольствие. И ты способна получать от еды удовольствие, потому что являешься чувственной натурой. Так зачем лишать себя этого, лишь бы соответствовать какому-то стандарту? Зачем бороться с тем, какая ты есть?
— Понимаешь, если я буду есть то, что мне действительно нравится, то…
— Боишься растолстеть? — пошутил Эмилио и тут же сообразил, что задел неприятную для Меган тему.
Развернув свой стул, он пододвинул его поближе к ней и сел.
— Очень смешно, — процедила Меган сквозь зубы.
Подобный комментарий мог сделать только человек, у которого никогда не было проблем с лишним весом. Она бросила взгляд на его фигуру. Или у Эмилио была железная воля, или хороший обмен веществ, которому можно только позавидовать. У Эмилио нет ни грамма жира. Худое, но красивое тело, твердые, как камень, мышцы…
Меган поспешно отвела глаза.
Эмилио улыбнулся, проследив взглядом за тем, как она откинула назад свои блестящие волосы, обрамляющие милое личико.
Когда он последний раз ссорился с кем-нибудь? Когда открыто не соглашался с чьим-то мнением?
И не только по работе. Даже женщины в его жизни всегда тщательно подбирали слова, боясь, что ему что-то может не понравиться. Им даже никогда в голову не приходило, что он может оценить вызов, мнение, отличающееся от его собственного.
— Ты выглядишь немного… завядшей. — Эмилио взглянул на ее розовые губы и сглотнул. — Как сорванная роза.
Это странное замечание заставило Меган внимательно посмотреть на него.
— Роза? — повторила она.
— Да, роза, которую нужно хорошенько полить, а в твоем случае — накормить завтраком, — кивнул он.
— Ты просто помешан на еде! — пожаловалась она.
— Человек может быть помешан только на том, чего он лишен, — убежденно произнес Эмилио.
Меган подняла голову:
— Что ты имеешь в виду? Меня ничего не лишали!
— Рад это слышать. Но не слишком ли часто ты протестуешь?
— Я просто проявляю немного самоконтроля в вопросах, касающихся еды, — пожала она плечами.
Самоконтроль…
Взгляд Эмилио упал на ее губы. Они были слегка приоткрыты. Он вспомнил нотку клубники в ее блеске для губ. После его поцелуя от блеска на губах не осталось и следа. Но они и без него были нежно-розового оттенка, очень сочные. Их мягкость словно приглашала к поцелую… Как же он сопротивлялся их зову, оглушительно звучащему в его голове, и желанию, которое буквально кромсало его на части!
Эмилио поднял глаза, и их взгляды снова встретились.
— Да, самоконтроль иногда приветствуется.
«Как, например, в аэропорту».
Греховные мысли и волна чувств, вызванная соблазнительным низким голосом Эмилио, накрыли все ее тело — от макушки до кончиков пальцев на ногах.
Меган выдержала его словно затуманенный взгляд, пытаясь выровнять дыхание. Волна чувств прошла, но в горле словно ком застрял.
— Я… — Меган не могла освободиться от гипнотического взгляда Эмилио, и голос совсем покинул ее. Ее губы продолжали двигаться, но был слышен только едва уловимый шепот.
— Подумай, может, иногда нужно просто не контролировать себя? — тихо спросил он.
Меган злилась на Эмилио — за то, что он играет в эти игры, и на себя — за то, что поддавалась на провокацию.
— Я не знаю… Я не… — Рука Меган взметнулась к горлу. Она отчаянно пыталась вдохнуть.
— Хочешь сказать, что всегда сдерживаешься и никогда не даешь себе воли? Некоторые мужчины сочли бы это утверждение за вызов.
— Конечно, есть моменты, когда я делаю, что хочу, но только с людьми, которым доверяю.
— Ты думаешь, я бы обманул тебя? — Эмилио грустно вздохнул про себя: «Она была права».
17 
