Последние отзывы

  108  

Сломленный лидер итальянских фашистов сформировал «республиканско–социалистическое правительство» со «столицей» Сало на озере Гарда. Однако он стал просто марионеткой в руках Гитлера и не обладал никакой властью.

* * *

Два инцидента, случившиеся в августе на Сицилии, вызвали серьезные сомнения в полководческих способностях Джорджа Паттона.

Во время посещения эвакуационного госпиталя 3 августа Паттон увидел солдата, у которого не было видимых  повреждений. Генерал спросил у бойца, куда он ранен.

– Боюсь, это невозможно взять руками, – ответил солдат.

Паттон пришел в ярость, обругал солдата, ударил его по лицу перчаткой и пулей вылетел из палатки. У солдата был диагноз – дизентерия и малярия. В тот же вечер Паттон издал меморандум, в котором ругал трусов, которые шли в госпитали «под предлогом, что их нервы не выдерживают сражения».

10 августа в другом госпитале Паттон шел мимо рядов коек вместе с военным врачом. Приблизившись к молодому человеку, который трясся на койке, Паттон спросил, что его беспокоит.

– Это нервы, – ответил солдат и заплакал.

– Нервы, черт побери?! – заорал Паттон. – Да ты просто проклятый трус, желторотый сукин сын! Ты позор для армии, и ты отправишься на фронт, чтобы сражаться, хотя это слишком хорошо для тебя. Тебя надо было бы поставить к стенке и расстрелять! Да мне бы надо самому расстрелять тебя прямо сейчас, будь ты проклят!

Паттон вытащил пистолет из кобуры и начал размахивать им, потом ударил солдата по лицу перчаткой, которую держал в другой руке. Генерал приказал военврачу немедленно выставить отсюда больного.

– Я не хочу, чтобы другие отважные парни смотрели на этого сопляка и ублюдка!

Он уже собирался выйти из палатки, но повернулся и снова ударил плакавшего солдата.

Доктор встал между Паттоном и больным, и Паттон ушел. Медицинское начальство отправило рапорт Омару Брэдди, командиру 2–го корпуса. Брэдди запер бумагу у себя в сейфе и ничего не сказал. Однако доктора написали рапорт и Эйзенхауэру. Тот направил Паттону письмо, в котором спрашивал, чем вызвано подобное поведение,  и призвал генерала к самодисциплине, а заодно приказал ему объяснить свои действия и попросил его извиниться перед теми, кто был свидетелем этого случая.

Когда военные корреспонденты узнали об этом инциденте, Эйзенхауэр попросил их воздержаться от публикаций, так как в подобной ситуации требовалось расстрелять Паттона. Журналисты согласились.

Тем временем Паттон написал униженное письмо Эйзенхауэру, потом обратился к докторам, санитаркам и медицинскому персоналу двух госпиталей в Палермо с извинениями, вызвал обоих солдат к себе в офис, тоже извинился перед ними и пожал им руки.

Эйзенхауэр надеялся, что этим дело и закончится. Однако в ноябре Дрю Пирсон, обозреватель «Американской газеты.», обнародовал эти сногсшибательные факты в передаче национального радио. В обществе разразился громкий скандал, многие стали требовать отставки Паттона. Потом буря понемногу улеглась. Но когда Эйзенхауэр выбирал, кого назначить командующим американскими сухопутными войсками, направляющимися в Нормандию, он выбрал Брэдди.

Паттон несколько месяцев провел на Сицилии, ничем особенным не занимаясь, но 22 января 1944 года Эйзенхауэр приказал ему отправиться в Британию и взять на себя командование американской 3–й армией, сняв с него тем самым пятно позора.

Глава 19.

Крах операции «Цитадель»

Кампании 1941 и 1942 годов доказали, что германские танки только тогда по–настоящему непобедимы, когда они свободно маневрируют на огромных открытых  пространствах России и Украины. Следовательно, верным решением для Германии в 1943 году было произвести стратегическое отступление, при котором линия фронта теряла бы четкость и немецкие танки имели бы возможность действовать широко и совершать неожиданные атаки. Поскольку немецкие генералы и боевые части все еще превосходили противника в квалификации, это позволило бы достичь максимального эффекта.

Вместо этого случилось то, о чем генерал Фридрих–Вильгельм фон Меллентин, один из наиболее опытных командиров танковых войск на Восточном фронте, писал: «Германское верховное командование не может придумать ничего лучше, как бросить наши великолепные танковые дивизии на Курск, который теперь стал самой сильной крепостью во всем мире».

  108