Краска снова исчезла с ее лица. Она взяла себя в руки и снова начала говорить. Но речь ее уже не лилась так гладко. Несколько лиц с любопытством повернулись к Майклу, заинтригованные тем эффектом, который этот импозантный мужчина произвел на их дотоле невозмутимого экскурсовода. А Майкл почувствовал даже какое-то удовлетворение при виде задрожавшей и смешавшейся Джин. Она это заслужила.
А Джин вдруг забыла самые простые французские слова и начала запинаться после каждого предложения. Майкл явно был зол на нее, и ей хотелось провалиться сквозь землю от стыда.
Она предложила группе перейти в следующий зал. Но когда они повернулись и начали цепочкой проходить мимо Майкла, который лишь слегка посторонился, стоя в дверях, она почувствовала, что самообладание оставляет ее. Слезы застилали глаза, и она опустила голову, чтобы скрыть это. Экскурсия должна продолжаться, и, сделав глубокий вдох. Джин постаралась вернуть себе спокойствие. А когда настала ее очередь выйти за последним из туристов, Майкл схватил ее за локоть.
— Сколько времени тебе еще нужно, чтобы освободиться?
— Я… я закончу экскурсию через десять минут, — ответила она неуверенно. — И должна провести еще одну в три часа.
— Ты можешь отказаться от нее?
— Я не знаю.
— Сделай это.
И, отступив в сторону, Майкл дал ей пройти. Но тут же последовал за ней, решив не терять ее из виду, — он уже не доверял ей. Она изобретательна и найдет способ ускользнуть, если он позволит.
Следующие десять минут стали для Джин сущим адом. Всякая надежда, что она вернется к Майклу и скажет о своей любви, была разбита. Боль, которую она испытывала сейчас, была даже сильнее той, что она чувствовала, когда покинула его. Прошла, казалось, целая вечность, пока группа, наконец, вернулась вниз, в вестибюль, и разошлась, оставив их наедине.
— Пошли! — решительно сказал Майкл, беря ее под руку.
— Но я…
Она хотела напомнить ему, что должна провести еще одну экскурсию, но выражение его лица было таким мрачным, что она не посмела возразить.
— Только на минуту! Я проделал столько миль и очень устал, чтобы ждать еще хоть полчаса.
— Я должна предупредить дирекцию, — пробормотала Джин, зная, что заслужила такое отношение со стороны Майкла, но чувствуя и легкое раздражение по отношению к нему.
Он мог бы и не появляться с таким мрачным лицом, чтобы просто сказать, что между ними все кончено! Вернувшись, она бы и сама узнала, что больше не интересна ему. Значит, она была права, боясь довериться своему чувству.
Идя через холл в сопровождении Майкла, она подумала, что, пожалуй, теперь для нее нет никакой нужды покидать Диаборн. У нее здесь есть и жилье и работа, так зачем ей отсюда уезжать? Правда, все се вещи оставались в Мантео, но она вполне могла бы съездить на денек и забрать их. Но воспоминания о сегодняшнем дне, о мрачном лице Майкла, похоронившем все ее надежды, будут преследовать ее здесь до конца дней.
Нет, лучше уж уехать и найти другое место: без воспоминаний, без прошлого… Что касается встречи с отцом, ну, и она не нужна. Ведь сам-то он совершенно не искал ее. Она собиралась встретиться с ним только ради того, чтобы понять, что же произошло между ним и ее матерью тогда, много лет назад.
Переговорив с директором музея. Джин сообщила, что вынуждена срочно уехать, и попросила ускорить расчет. Та отдала причитающиеся за последнюю неделю деньги и пожелала счастья, не сознавая, как отчаянно сейчас Джин нуждалась в нем.
Когда они с Майклом вышли на улицу, ее била нервная дрожь, но она постаралась быть как можно тверже.
— Ну, так чего же ты хочешь?
Его глаза сурово смотрели на нее.
— Ты возвращаешься со мной.
Он взял ее за руку и повел к своей машине.
— У меня есть своя собственная машина…
— Ты слишком самостоятельна. Поедешь в моей!
— Но я не могу оставить ее здесь! — Она знала, что машина ей понадобится, когда она соберет свои вещи в Мантео и возьмет напрокат прицеп. — Я не вернусь сюда.
— Разумеется, — сказал он, но тут его осенила новая мысль. — Дай сюда твой бумажник. И чек, который ты только что получила.
— Что?
— А то, что я поеду следом за тобой и всю дорогу не спущу с тебя глаз. Ты не сбежишь, если водительские права и деньги останутся у меня, тебе ведь нечем будет даже заплатить за бензин.
— Ты не веришь мне? — прошептала Джин, пораженная.