96 
— Почему?
— Потому что Винсент устарел. Никак не возьмет в толк, что Вегас меняется.
— Ты в самом деле так считаешь?
— Еще бы! Мы возвращаемся к первоосновам — на первый план выходит профессия, старая, как мир. И это неизбежно, как прилив и отлив.
— А куда подевались семейные ценности?
— Это все в прошлом.
— Ты это старшему поколению расскажи!
— Ну вот что, детка, — сказал Нандо со всей возможной убедительностью, — заведение, куда я тебя везу, довольно—таки неприглядное, но я уверен: ты сразу увидишь, какие там открываются возможности. С твоим чувством стиля ты сможешь оформить его так, что местечко заиграет, как конфетка. Если получится, я даже готов взять тебя в дело.
— Правда?
— Да, — великодушно пообещал Нандо.
— Я правильно поняла: если бы Винсент согласился на твою затею, ты бы без этих парней обошелся? Выкупил бы у них бизнес целиком?
— Она еще и умная!
— А может, мне стоит поговорить с Винсентом? Нандо удивленно поднял брови:
— Ты имеешь на моего лучшего друга больше влияния, чем я?
— Нандо, я женщина. Иногда это имеет значение.
— Это уж точно, котик, ты женщина что надо.
— Расскажи мне об этих людях.
— Пара черномазых хлыщей, они уже довольно давно тут крутятся. Увидев тебя, оба из штанов повыскакивают.
— Надеюсь, ты фигурально выразился?
— Детка, да стоит тебе только взглянуть на другого мужика — и он у меня собственными яйцами подавится.
— Приятно знать, что я тебе небезразлична, Нандо.
— Да что ты говоришь?
— Ни разу коксом не баловалась? — удивился Энди Дейл. Как будто она призналась, что никогда не пробовала молока.
Дженна тряхнула головой, отчего ее золотистые волосы рассыпались по плечам.
— Нет, мой муж против наркотиков.
— Тоже мне наркотики! — фыркнул Энди. — Кокс не наркотик, это для восстановления сил — все равно что курить или пить. Да врачи бы его по рецептам прописывали, если б им разрешили. Все очень просто.
— А я думала, от него можно стать наркоманом.
— Кто тебе это сказал? Твой старик?
— Винсент говорит, что наркотики губят людей. Организм разрушают.
— Это о сильных наркотиках, сладкая моя. Героин и все такое. Я тебе скажу, что будет, когда ты примешь кокс. Ты расслабишься, ляжешь на спинку и чудесно проведешь время. Тебе гарантирован безумный секс! Посмотри на Анаис. Похожа она на наркоманку, а?
Дженна взглянула на девицу, которая решила совсем освободиться от одежды и осталась в узеньких трусиках и многочисленных золотых цепочках с крестиками.
— Нет, Энди, не похожа.
— Ну вот видишь! Иди сюда, я тебя научу.
— Я пришла только затем, чтобы извиниться за Винсента… Он иногда не понимает, что люди кинобизнеса не такие, как все.
— Но ты-то понимаешь, правда? — сказал Энди, беря ее за руку.
— Вы такие артистичные! Вот ты, например. Ты настоящий артист. Художник!
— Именно, — поддакнул Энди, очень довольный ее оценкой. — Художник. А теперь, — он подвел ее к бару, где уже были приготовлены несколько доз порошка, — я поднесу к твоему хорошенькому носику эту бумажку, и ты вдохнешь. Ну как будто цветок нюхаешь. Можешь ты это сделать?
— А ты уверен, что мне от этого плохо не станет? — опасливо спросила Дженна.
— Сто пудов!
Она взяла у него понюшку, осторожно втянула кокаин и тут же чихнула, разметав часть порошка.
— Твою мать! — ахнул Энди. — Какого лешего ты делаешь, бестолочь?!
— Прости… — пробормотала Дженна, устыдившись своей неловкости.
— Хорошо еще, я запасся, — проворчал он. Подошла, пошатываясь, Анаис.
— Насыпь-ка мне на сиськи! — приказала она, выпятив вперед голую грудь.
— Потом, — отмахнулся Энди.
— Нет, сейчас! — властно произнесла она. Анаис не привыкла, чтобы ей перечили. — И пониже, — многозначительно прибавила она.
— Я к тебе сейчас приду, — пообещал Энди, наморщив лоб. — Я учу Дженну нюхать так, чтобы не разлеталось по всей комнате.
— Закажи еще шампанского, — сказала Анаис, не желая уступать. — Хочу вымыть волосы.
— Ты сейчас будешь это делать? — удивился он, наконец удостаивая ее своим вниманием.
— Да.
— О'кей.
Анаис мечтательно улыбнулась:
— Знал бы мой парень, где я нахожусь! Вот уж не обрадовался бы!
— А кто твой парень? — удивился Энди. Он и не подозревал, что таковой у нее имеется.
— Он жутко богат, — сообщила Анаис. — Очень, очень богат.
96 
