Последние отзывы

  30  

– Слушай, можешь считать меня дураком, но я должен тебе кое-что сказать. Твой отец не захотел бы, чтобы ты это делал.

– Вы собираетесь ему рассказать?

Ледяной голос Квентина вонзился в медлительного, неповоротливого Гуцмана как нож в масло. Металлические нотки угрозы слышались весьма явственно. Гуцмана всегда интересовали лишь свои дела. Его вполне устраивали кражи без огласки и без лишнего шума. На губах толстяка снова заиграла улыбка, маленькие глазки хитро сощурились.

– Я ничего не скажу. Сам будешь разбираться со своим отцом. – Он пожал плечами.

Квентин отправился домой, в кармане лежали деньги, колени у него тряслись, его отчаянно тошнило. De minimis non curat lex – Закон не занимается мелочами. Квентин надеялся, что так оно и есть на самом деле, потому что теперь он воровал машины. Он больше не был мечтателем, как его папа, чей образ превращался в груду обломков прямо на глазах сына. Теперь Квентину придется самому заботиться о семье, разрывая узы, оказавшиеся ненужными.

Юноша сказал матери, что Гуцман повысил его до помощника механика и прибавил зарплату. Он прямо заявил ей, что знает о ее работе на Маклэндса, и хочет, чтобы она оттуда ушла. Ему вполне по силам компенсировать потерю в деньгах за счет прибавки в гараже.

Мать с явным облегчением смирилась с его решением. Ей было противно и стыдно работать на ростовщика, к тому же она все время боялась, что об этом кто-нибудь узнает. Их семья нуждалась в помощи Квентина, теперь Анджела не могла этого отрицать. Он хорошо учится, отметки у него отличные, так что плохого в том, что Гуцман повысил его и прибавил денег?

Она все время чувствовала себя уставшей, одинокой, разбитой. Постоянно растущее отчаяние Ричарда приводило ее в ужас. Часто по ночам они часами разговаривали по телефону. Анджела пыталась успокоить и подбодрить мужа.

Ей казалось, что жизнь загоняет ее в угол.

– Я должна поблагодарить мистера Гуцмана, – проговорила она с достоинством.

– Незачем, – ответил Квентин со странной усмешкой. – Я отрабатываю эти деньги.

И с этих пор Квентин угонял машины. Он отлично с этим справлялся и давал матери столько денег, сколько мог, чтобы не вызвать ее подозрений. Остальные хранил в своей комнате. Карла узнала о том, что Квентин угоняет машины от подружки Джонни Сиконе. Она одновременно боялась за него и гордилась им. Квентин дал ей сто долларов, и она ему все простила.

* * *

Ночами юноша лежал в постели и не хотел засыпать. Хорошо было бы обойтись совсем без сна. Снились только кошмары, в которых его убивали на улице. Квентин написал длинное письмо родителям, рассказывая обо всем и прося у них прощения, запечатал его и спрятал среди романов и исторических книг о войне, заполнявших книжные полки в его спальне. В последнее время эта тема его очень увлекала: люди и машины уничтожения, героические поступки, идеалы, смерть во имя родины и господа. Его дед погиб во время Второй мировой войны как герой. А не как угонщик автомобилей.

Квентин вышел из дверей гаража Гуцмана – легального, а не подпольного, – воспользовавшись перерывом в работе. С него ручьем тек пот. Брызги черной краски испачкали джинсы и футболку. Он сполоснул лицо водой из-под крана на улице. В этот момент Квентин заметил пикап отца.

Он медленно выпрямился. Ричарду Рикони недавно перевалило за сорок, волосы на висках начали седеть. Годы тяжелой жизни избороздили лицо морщинами. В его чертах пропала былая мягкость. Глаза смотрели холодно и сурово, блеском напоминая сталь.

– Садись в машину, – велел отец. – Я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился.

С минуту Квентин стоял, не двигаясь с места. Отец вернулся в город среди недели с таким выражением лица только ради того, чтобы его сын с кем-то познакомился? У Квентина по спине побежали мурашки. Что-то случилось, причем плохое. Он отбросил волосы с лица и процедил сквозь зубы:

– Ну, конечно, как тебе будет угодно. Я ведь здесь не вкалываю, а вроде как прохлаждаюсь, – с этими словами он сел на переднее сиденье и замолчал.

Пока они ехали, Ричард не проронил ни слова. Его старая клетчатая рубашка и брюки цвета хаки были прожжены в нескольких местах искрами от сварки. Он опалил волосы надо лбом. Определенно, отец ушел из мастерской, не тратя лишнего времени на сборы.

Квентин напряженно ждал неприятностей. Он едва замечал, как они ехали по Бруклину, проезжая мимо кварталов то побогаче, то победнее. Иногда на улицах становилось больше белых, иногда темнокожих, прохожие то улыбались, то хмурились, а пикап все подпрыгивал на неровной мостовой огромного города, полного людей. Наконец отец свернул к воротам кладбища, где могилы и небольшие склепы располагались так тесно друг к другу, что живые с трудом могли протиснуться между ними.

  30