Последние отзывы

  163  

— Арендатор отказывается подписывать новый договор, если мы не перестроим здание. Он хочет стеклянную крышу. Говорит, что без этого пациенты считают его дешевым врачом.

— Стеклянную крышу? — презрительно повторила Шарлотта. — Доктору Хью не нужно было никакой стеклянной крыши, чтобы лечить своих больных. Стеклянную крышу! А больше ничего? Может быть, бар с алкогольными напитками?

Бен задумчиво посмотрел на нее.

— Я думаю, — тихо сказал он, — перебраться сюда насовсем. И снять этот дом у Сэмми и Джейка под свой офис. И никаких стеклянных потолков и баров, клянусь тебе.

Шарлотта во все глаза смотрела на него. Он явно хотел ее соблазнить, и ее страшно тянуло к нему, но она была слишком пуглива. Она боялась поверить сама себе. Шарлотта в совершенстве владела искусством ускользать, но сегодня глаза его были особенно зовущими. Может быть, рискнуть? Пусть круг замкнется.

— Зачем тебе бросать яркие огни Дарема и переезжать сюда?

— Ты знаешь зачем. Шарлотта отпрянула.

— Я здесь долго не пробуду. Я… У меня в Лос-Анджелесе отличная работа, очень хороший начальник, он дал мне отпуск, только чтобы помочь Сэмми здесь на первых порах. А вообще-то я мечтаю расколоть какого-нибудь воротилу шоу-бизнеса на то, чтобы он вложил деньги в ресторан, где я буду шеф-поваром. Повар для звезд! И мою фотографию напечатают в «Пипл».

С каждым ее словом лицо Бена делалось все мрачнее.

— Готовить для За-За, — сказал он саркастически, — что может быть выше этого! — Он подошел к ней почти вплотную. — Хватит убегать. Если я тебе не подхожу, то наберись духу и скажи мне это прямо. Брось свои штучки.

— Какая самоуверенность! Ты думаешь, я тебя боюсь?

— Я думаю, ты вообще боишься мужчин. Почему?

— У меня было много мужчин. — Отступать было уже некуда, и она, повернувшись к кухонному столу, стала вытаскивать оставшиеся пакеты из коробки. — Я притягиваю, их как магнит. Я и мои большие канталупы. И ты тут не исключение. — Она ужасалась собственной беспардонной лжи.

— Да? Мисс неотразимые дыньки! — Он взял ее за плечо и развернул к себе лицом. — Если бы меня волновали только они, все было бы гораздо проще. Иногда мне удается пробиться сквозь твою стальную броню, и тогда я опять у тебя на крючке.

— Бен, я и, правда, боюсь. Я всем приношу одни неприятности. Вражда Сэмми с теткой началась из-за меня. Сэмми не осталась здесь, ближе к Джейку, тоже из-за меня. Я боюсь, что как-нибудь, не желая того, я и тебе принесу те же неприятности.

— Я адвокат. И к тому же еврей. Неприятности — это моя специальность. О чем ты говоришь?

Ей нечего было ответить, и она просто бешено замотала головой.

— А я не хочу, чтобы у тебя были неприятности из-за меня! Посмотри на Джейка с Сэмми!

Этот странный ход мыслей исчерпал его терпение.

— Невозможно любить человека и не вмешиваться в его дела! — заорал он. — А я люблю тебя!

— Нет, я! — не успев подумать, тут же закричала она. — Это я люблю тебя. — Она не верила своим ушам. Неужели она сказала это? Хуже того, она поняла, что это правда! Но она никогда не скажет ему, почему всегда боялась мужчин. Никогда не расскажет о Тиме.

Шарлотта хмыкнула что-то невразумительное — и через секунду они были в объятиях друг друга.

* * *

На пятьдесят пятом году своей трудной и счастливой жизни детектив Хоук Дуп из даремского отделения полиции понял, во что нужно верить.

Он верил в то, что проповедовали добрые старые священники, пугавшие грешников адом, и в чудодейственную мощь закона, который наказывает грешников, не боящихся ада. Молодым человеком пришел он служить в полицию, где были тогда одни только белые, и, несмотря на все трудности, стал тем, кем хотел стать с тех пор, как ребенком с балкона для цветных смотрел в кинотеатре фильмы про воров и полицейских, — он стал офицером полиции.

Он верил в благоговейную любовь своей маленькой толстенькой жены Луэтты, в замечательные достоинства их четверых взрослых детей и в невинность их шестерых внуков. Он верил в то, что горячая жареная зубатка с холодным пивом может развеять все мужские печали, а Элвис был единственным белым, который мог петь в стиле госпел с истинным чувством. И в то, что Элвис действительно умер, он тоже верил. Хоук был отнюдь не дурак.

Отчего и не чувствовал себя дураком, доверяя богом данному дару Джейка. Поскольку он и сам обладал чем-то сходным, он еще много лет назад выделил Джейка из других поисковиков, подозревая, что тот понимает то же, что и он сам.

  163