Наверное, авторица писала этот роман первым и не думала, что будет продолжение про Бродика и Рамзи(здесь-... 
30 
Миссис Райдер пристально на нее посмотрела.
— Она не упадет в источник, мэм, не бойтесь. Да он и глубиной-то всего в фут, — сказал Джейк, почувствовав ее опасения.
— Хорошо, — рассеянно сказала миссис Райдер. Кто-то ударил его по руке: Саманта стояла рядом, сжав губы, словно пытаясь пожаловаться на то, что сделали с ней взрослые. Джейк обхватил ее кулачок и потянул за собой. «Сердится с рождения и сейчас воюет, — подумал он. — Потому и не говорит».
Потрясенный этим внезапным озарением — а вдруг его догадка верна? — он тащил ее за собой, спеша к источнику, — вниз по тропе, мимо гряды высоких тополей. Уцепившись за его руку, Саманта едва поспевала за ним.
Добравшись до тенистой ложбины, на дне которой в небольшой ямке журчала прозрачная вода, он сел в папоротники и дернул Саманту за руку. Она не двинулась. Джейк твердо посмотрел на нее.
— Я знаю, почему ты не говоришь. Ты однажды так решила и теперь просто упрямишься. Ты как старая бутылка с разбухшей пробкой. Надо просто вынуть пробку.
Не дождавшись никакого ответа — ни кивка, ни движения глаз, — он отпустил ее руку и наклонился над гладью воды, изучая их отражения — нахмуренный мальчик с короткими черными волосами и покрасневшая маленькая девочка с распушившимися золотистыми кудряшками вокруг лица. Она была вдвое меньше и вдвое младше его; он не нянька.
— У меня есть вещи поважнее, чем пытаться вразумить ребенка, — сказал он. — Ты наверняка даже не слыхала про налоги. Налоги — это деньги, которые люди должны платить, чтобы шериф не отнял у них их дом. — Он махнул рукой. — А наш дом стоит много налогов. Моя бабушка умела находить хорошие камни, иногда даже маленькие рубины. Вот мы и управлялись с налогами. Она умерла — она ушла, понимаешь? И теперь мы с Элли должны искать эти камни, чтобы платить налоги. Элли умеет это делать еще хуже, чем я, а я не знаю, смогу ли хоть что-нибудь без бабушкиной помощи. Она обещала, что будет говорить с нами, но я ничего не слышу.
Вся горечь последних недель всколыхнулась в нем, и глазам стало горячо. Он попытался сдержать слезы, но одна все же поползла по щеке.
— Бабушка не говорит со мной, и ты тоже. Проклятье!
Ему было стыдно, что она видит его слезы, — плакать перед девчонкой само по себе ужасно, а перед ней, такой маленькой, вдвойне, — он отвернулся и стал вытирать глаза тыльной стороной руки.
Вдруг он почувствовал, что она гладит его волосы. Он бросил на нее колючий взгляд, но она со слезами на глазах обняла его и глубоко вздохнула.
— Джейк, не плачь, — прошептала она, — я буду с тобой говорить.
Ее слова звучали так чисто, будто колокольчик, — не так, как обычно говорят дети. Несколько секунд он не верил своим ушам, но потом понял, что произошло. Он привел Саманту к бабушкиному источнику, и бабушка совершила чудо. Бабушка услышала его и, как сказала миссис Большая Ветвь, нашла способ показать ему это.
* * *
На Хайвью Франни, не закрыв даже дверцы машины, смеясь, помчалась с Самантой на руках прямо по газону.
Александра купила пони, и теперь, посадив Тима верхом, она водила лошадку по кругу. Тим, изо всех сил цепляясь за переднюю луку миниатюрного английского седла, громко плакал. Уильям, мрачнее тучи, стоял неподалеку, засунув руки в карманы.
Александра дернула уздечку, останавливая пони. Тим ухватился за гриву, чтобы не упасть, и продолжал хныкать.
— Где вы были? — спросила Александра.
— Она заговорила! — Счастливая Франни поцеловала Саманту в щеку. Саманта погладила ее по плечу. — Я повезла ее к Рейнкроу. Они пригласили эту знаменитую знахарку из Ковати, и не больше чем через десять минут после того, как она совершила над Самантой обряд исцеления, Саманта заговорила с сыном Сары. Боже мой, Алекс, если бы ты видела! Когда они вернулись от источника, она болтала с ним, словно это самое обычное дело. Я чуть не упала. А когда я взяла ее на руки, она сказала: «Джейк вытащил из меня пробку, мамочка». Мамочка. Она назвала меня мамочка!
Александра побледнела.
— Ты возила мою племянницу к людям, которые мешают меня с грязью! Им ты больше доверяешь?!
— Ах, боже мой, о чем ты говоришь? Все получилось! Ты понимаешь! — Франни была слишком захвачена радостью, чтобы обращать внимание на упреки сестры.
Уильям неуклюже поспешил к Франни и обнял ее, едва улыбнувшись Александре.
— Это фантастика, — сказал он. Лицо у него было тоскливое. — Хотел бы я, чтобы и мне было столь же просто съездить к своей сестре!
30 
