Последние отзывы

  62  

Это просто рассказ о каком-то политике. Это может быть, кто угодно. Он не имеет ко мне никакого отношения.

За дверью ее кабинета стало тише, контора была поглощена работой. Но Анна все еще сидела, глядя в зеркало, как бы ожидая кого-то. Через мгновение, повинуясь импульсу, она сняла трубку телефона и набрала номер телефона Элинор в Нью-Йорке.

Ответил личный секретарь, а потом трубку взяла Элинор.

– Я как раз собиралась уходить. Боже, как я рада, что ты застала меня, я с тобой не говорила целую вечность. Что же ты звонишь мне утром? Что-нибудь случилось?

– Нет, мне просто захотелось поболтать. Куда ты идешь?

– За покупками, а потом на обед с дамами, затем я заберу детей и отвезу их в Нью-Джерси на уик-энд, чтобы привести в восторг их дедушку и бабушку. Ты уверена, что ничего не случилось? У тебя никогда не возникает желания просто поболтать, обычно ты слишком занята.

– Думаю, я так считала, когда была моложе, а сейчас я подумала о тебе. Как Сэм?

– Еще более занят, чем ты, если это возможно. Я вижу его не чаще, чем тебя или так кажется, но, может быть, это формула хорошего брака. Или по крайней мере продолжительного. Я тоже думаю о том времени, когда была моложе. Я скучаю по нему, нам было так хорошо. А ты скучаешь?

– Нет. Я рада, что это время прошло. Тогда я не чувствовала, что могу планировать свою жизнь. Иногда я скучаю по хождению босиком.

– Ты там одна из юридических звезд, и могла бы работать босиком весь день напролет, и никто не сказал бы ни слова. Может быть, ты ввела бы новую тенденцию в моде. Очень скоро в «Таймсе» появились бы фотографии высокопоставленных персон, шествующих босиком по Мэдисон Авеню, а представители обувной промышленности писали бы отчаянные письма редактору.

Анна засмеялась.

– Если я решу попробовать, то дам тебе знать. Кто будет на дамском обеде?

– Компания типов из очень высокого общества, которые носят одежду от Валентино на обед и от Унгаро – на ужин. Или может быть, еще кто-нибудь. Мы планируем благотворительную акцию в пользу библиотеки. Это будет шикарный прием; почему бы тебе не приехать на уик-энд и не пойти на него с Сэмом и со мной?

– Не в этот раз, Элли. Я слишком занята.

– Я ведь не сказала тебе, в какой уик-энд?

– Я занята во все выходные.

– Послушай, это ты позвонила мне, припоминаешь? Я вижу возникла необходимость в ушах друга. Я тоже могла бы воспользоваться таковыми, уже целую вечность мы не болтали всю ночь. Мне следует нанять тебя, чтобы заполучить к себе в гости?

– Что это значит? Вы с Сэмом снова?

– Еще. Уже. Всегда. Это никогда не кончится; мы вроде как кипим на медленном огне все время, а однажды вдруг бурно выплескиваемся.

– Но ты уже давно не упоминала о разводе.

– Я думаю об этом. Но это такое противоборство – ну, кто знает об этом лучше тебя? Все наши дома и машины, и две яхты, антиквариат и предметы искусства... Боже мой, мы так запутались в вещах. И я не хочу заставлять детей все время мотаться туда сюда, но ему нужно видеть их, он и правда хорошо к ним относится, когда бывает дома, что случается не часто, но Сэм любит поговорить о качестве времени, и откуда я знаю, может быть, этого общения им достаточно? Дети его очень любят.

– Ты тоже, думаю.

– Чаще всего. Иногда я даже люблю его. А иногда ненавижу. Может быть, это зависит от территории. Как можно любить другого человека все время? Это бессмысленно. Так что, думаю, мы так и останемся женатыми. Он счастлив, и я не вижу, что выиграю этим – полагаю, скорее всего найду кого-нибудь похожего на него и перееду в квартиру, расположенную в нескольких кварталах отсюда, которая выглядит в точности, как та, где я нахожусь сейчас, а мои дети ходили бы в такую же частную школу, а я бы присутствовала на обедах с теми же дамами ради тех же добрых дел, и единственное, что изменилось бы, так это парень в моей постели, а все они взаимозаменяемы, ты знаешь, после первых двух-трех месяцев – так что, нет, мы, наверное, не будем разводиться.

– Извини, – сказала Анна, помолчав, – Когда мы разговаривали в прошлый раз, ты казалась счастливее.

– Наверное, так оно и было. Много раз я была счастливой. Но вчера ночью я стала думать о Хейте – можешь себе представить, спустя столько лет – и мне захотелось хотя бы на один день, может быть даже час, той надежды, которая была у нас тогда. Помнишь? Мы действительно думали, что мир мог бы быть таким, каким мы хотели его видеть, – красивым и полным любви, где все делятся друг с другом, все свободны и заботятся о ближних. Мне было так грустно, а потом ты позвонила и я обрушилась на тебя. Прости меня за это. Как бы то ни было, я счастлива. И к этой жизни приспособлена гораздо лучше, чем к Хейту; вот что я вынесла оттуда. В моей жизни много хорошего, и я знаю это, только... черт побери, Анна, о многом я так тоскую. Неважно, как давно это было, я все еще тоскую. – Они молчали. – А ты не тоскуешь? Хоть немного? Знаю, знаю, ты говорила мне, что не думаешь о прошлом. Но разве тоска о том времени не вползает тебе в душу хоть на мгновение?

  62