Особенно,... 
84 
– Ты всегда была связана с нами, – сказала Гейл. – Я всегда думала только так, даже когда сердилась на тебя за твой уход. Я составляла генеалогическое древо семьи для школьных проектов или иногда для распределения рождественских подарков, и ставила два наших имени так близко одно к другому, что получалось почти одно имя. – Гейл Анна, Гейл Четем, Анна Четем – и я всегда так считала – а что?
Анна качала головой.
– Это не моя фамилия. Я давно сменила ее. Гейл пристально посмотрела на нее.
– На какую?
– Гарнетт.
– Мамина фамилия. Но почему?
– Я не хотела, чтобы меня нашли. И не хотела больше быть Четем. А они пытались меня искать?
– Дедушка нанял детективов и они долго пытались, а потом бросили. Анна Гарнетт. Очень мило. Но почему ты не сказала об этом вчера в самолете, когда я представляла тебе Лео?
– Ты сказала: «Это моя сестра, Анна» – этого было достаточно.
– Анна Гарнетт, – удивляясь проговорила Гейл. – Звучит странно.
– Ну, если уж мы затронули эту тему, Гейл Кальдер тоже звучит странно.
Гейл рассмеялась.
– Но не для меня, десять лет спустя. Не знаю почему я сказала, что твое имя звучит странно; я бы не сказала так, если бы ты сменила фамилию из-за того, что вышла замуж. Наверное, мы просто не привыкли к таким вещам, когда женщина делает это сама.
– Это единственная уважительная причина для смены фамилии, – сказала Анна. – Мы должны иметь возможность носить то имя, какое нам хочется, и мужчины тоже. Почему люди должны терпеть имена и фамилии, которые им не нравятся?
– Потому что это закон. Не так ли? Ведь незаконно менять фамилию, если она тебе не нравится?
– Ты можешь называть себя как угодно, пока это никому не причиняет вреда.
– О, хорошо. Это мне кажется обнадеживающим. Мне нравится знать правила, чтобы быть в курсе того, что может меня ожидать.
– Мне тоже, – сказала Анна. – Но не всегда это так просто.
– Я была рада получить новую фамилию, – сказала Гейл, когда они шли на кухню. – А ты?
– Я тоже. Это помогло мне стать свободной. – Быстрым взглядом она окинула комнату. – Это чудесно: люди, живущие в квартирах, мечтают о такой кухне. Чем я могу тебе помочь?
– Мы сделаем сэндвичи. Лео и дети скоро придут домой и будут ужасно голодными. Кажется, софтбол по субботам с утра делает их такими прожорливыми.
Она положила листья латука в мойку, протянула Анне булку ржаного хлеба, вынула нарезанную ломтиками индейку из холодильника. Обе женщины спокойно работали в центре кухни. На стенах кухни висели шкафчики из сосны золотистого цвета с белыми эмалевыми ручками. На плиточном полу лежали индейские циновки, а вдоль одной стены стоял длинный сосновый стол, окруженный множеством разнообразных стульев. Рядом с дверью висело высокое зеркало, и Анна поглядывала в него, готовя сэндвичи. Они с Гейл сегодня были больше похожи друг на друга, чем вчера: на каждой из них были джинсы и ковбойки Гейл, у обеих темных волосы были зачесаны назад и завязаны цветным платком. Одежда Гейл отлично подходила Анне, как они выяснили, но сегодня утром Анна все же купила кое-что на то короткое время, что она планировала провести в Тамараке.
Пока они работали, женщина все время поглядывала в зеркало. Ей было хорошо, когда она видела саму себя, похожую на Гейл; это действовало успокаивающе, как и ехать сюда и чувствовать себя дома.
– О, я рассказывала тебе, кто сюда приезжает, – сказала Гейл. – Мэриан и Фред приезжают обычно на пару недель зимой. Их сын, Кит, здесь живет, я тебе уже рассказывала, а их дочь Роза – она живет в Лейк Форесте – она замужем за Уолтером Холландом, бедным, невзрачным человеком, при виде которого хочется плакать; этот тип боится, что мы сожрем его – он работает в компании в Чикаго и разыгрывает из себя бедного родственника, пока у нас не возникает желание встряхнуть его и сказать, чтобы, ради Бога, он убирался и устраивал свою жизнь где-нибудь подальше от всех нас. И он остается, и я лично думаю, ему нравится быть членом семьи Четемов и наслаждаться чувством жалости к себе. О чем это я говорила?
– Ты рассказывала, кто сюда приезжает, – со смехом сказала Анна. – Как насчет Нины?
– С тех пор как ты уехала, у Нины было пять мужей, Два сына и шесть собак. Нет, неправильно. Она вышла замуж, когда ты еще была дома, так ведь? Давай посмотрим. Двое мужей до того, как ты уехала, трое потом. Она приезжает сюда восстанавливать силы после разочарования от своих разводов. Когда она замужем, она и ее муж, кто бы он ни был, едут в Европу. Нина очень милая, знаешь, и мне жаль, что у нее так много неприятностей с замужествами. Однажды я ей сказала, что если какой-то мужчина ей нравится она должна пожить с ним и не думать о замужестве лет пять, или может быть, никогда об этом не думать, но она ответила, что тогда чувствовала бы себя неустойчиво, и еще она думает, это аморально – жить с кем-то вне брака.
84 
