112 
От него она более всего обязана держаться в стороне.
— Ужин готов, — улыбаясь, объявил Гарт и протянул руку, чтобы помочь Сабрине подняться с дивана. В пятницу Хуанита снова пришла. Но вначале позвонила Долорес:
— Не будь с ней такой строгой. Она не любит, когда ей приказывают.
— Долорес, но я ведь должна буду сказать, что хочу, чтобы она сделала.
— Не надо. Пусть делает то, что нравится. В этом случае у нее все прекрасно получится, вот увидишь. Ты, конечно, можешь вносить предложения, но что же касается обеда…
— Звонок в дверь. Поговорим позже, Долорес.
Ни слова не говоря, Хуанита сразу же принялась за уборку комнат. Сабрина же стала делать то, что, по ее мнению, должна была делать Стефания в это время года: она убирала летнюю одежду и доставала из шкафов зимнюю. В полдень к ней подошла служанка:
— Как насчет обеда? «О, где вы, миссис Тиркелл?!»
— Посмотрите в холодильнике. Что вам понравится, — сказала Сабрина.
Она как раз складывала свитера. Гипсовая повязка здорово мешала, и в результате одежда посыпалась на пол. Хуанита живо подобрала ее.
— Миссис Голднер и некоторые другие леди обычно сами готовят мне еду…
Сабрина приняла из ее рук свитера.
— Спасибо. Скажите, Хуанита, а вы для себя готовите дома?
После некоторой паузы служанка утвердительно кивнула.
— Да, мэм, — сказала она и сошла по лестнице вниз.
Через час, когда Сабрина сама захотела поесть и спустилась на кухню, она увидела оставленное на столе блюдо с холодным нарезанным мясом, помидорами и французской булкой. Рядом, завернутые в салфетку, лежали столовые приборы, и стоял стакан сока. Пока Сабрина с удивлением разглядывала сервировку, из гостиной показалась Хуанита.
— Очень любезно с вашей стороны. Большое спасибо. Вы сами уже поели?
— Да, мэм.
И Хуанита вернулась в гостиную. Позднее они встретились на дворе, где Сабрина подстригала розы.
— Каждая вторая среда у меня свободная. Если хотите, я могу приходить к вам.
— На сколько вы рассчитываете, Хуанита?
— Тридцать долларов плюс расходы на транспорт.
Могут ли они себе это позволить? Сабрина не знала, Стефания обычно сама выполняла все работы по дому. Но это Стефания! «Почему я должна на себя все это взваливать? — подумала Сабрина. — Ведь дома меня обслуживает миссис Тиркелл. К тому же я буду здесь всего несколько недель. Когда Стефания вернется, она все равно все изменит по своему вкусу и привычкам, а пока…»
— Хорошо. Значит, на следующей неделе? Или через среду?
— На следующей неделе.
— Отлично.
И Сабрина вновь занялась розами. Она понимала, что только что между ней и Хуанитой состоялось нечто вроде игры «чья возьмет?». И обе остались в выигрыше: Хуанита по-своему убралась в доме, Сабрина не стала готовить обед.
Оставался вопрос: за кем последнее слово в этом споре? За Хуанитой, она, во всяком случае, так решила. Сабрина едва удержалась от смеха.
«Ну, ничего, — подумала она. — Подожди! Вот придет Гарт!»
На ужин они доедали то, что им принесли друзья и знакомые за эти дни. Сабрина молча ела и слушала, как Гарт и Клифф обсуждали футбольную игру, которая состоялась днем. Клифф забил два гола.
— Жаль, ты не видела, мам! Это было так здорово! Наследующей неделе состоится последний матч сезона. Ты придешь поболеть? Мне всегда нравится, когда вы с папой сидите на трибунах. Я лучше играю.
— Конечно, приду, — сказала она. — Я думаю, что Пенни нужно подумать об этом.
После этого она вновь замолчала и стала слушать их разговоры. Гарт постоянно смотрел на нее вопросительным, выжидающим взглядом. Он думал, что она вот-вот поведет беседу за столом или хотя бы включится в нее, но этого не происходило. В последнее время она была так разговорчива, и вот на тебе…
Сабрина молчала, ибо наблюдала за семьей со стороны.
— Голова все еще болит? — поинтересовался Гарт после ужина.
— Да, немного. Но боль забилась куда-то далеко внутрь, превратилась в такой… тупой шум, к которому я уже привыкла.
— Ты сегодня такая тихая. Плохой день выдался?
— Наоборот, хороший. Даже смешной…
Пенни принесла коробку с мороженым, и пока Гарт раскладывал его по тарелкам и наливал кофе, Сабрина рассказала ему о том, как она общалась с Хуанитой. Он то и дело срывался на смех, но был очень удивлен:
— Ты всегда говорила, что чувствуешь себя неуютно, когда приходится отдавать кому-нибудь распоряжения. И поэтому, дескать, нам не нужно иметь прислугу.
112 
