8 
— Клиент? — саркастически повторил он. — А я-то думал, что ты рассматриваешь меня в качестве пациента! Как и все эти чертовы доктора! Которые ничего не понимают в том, чем занимаются…
Ну-ну, дружок, давай! Еще ножкой топни. Почему бы и нет? А еще считаешь себя взрослым!
Усмехнувшись про себя, Синди заметила:
— Возможно, врачи ничего не смыслят в управлении вертолетами, но избавлять людей от мучений научились неплохо. Способность молчаливо терпеть боль кажется тебе мужеством, однако глупо прибегать к этому без особой необходимости. Ничего унизительного нет в том, чтобы воспользоваться чьей-то помощью. — Она хмуро обежала взглядом напряженную фигуру Мюррея. Если его худощавое тело и имело когда-нибудь излишек жира, то он давно был израсходован. — Честно говоря, я удивлена, что тебя выписали так рано.
— Рано? — вспылил Джек. Воспоминание о долгих месяцах неподвижности было еще слишком свежо в памяти, чтобы он мог спокойно воспринять замечание настырной девицы, непонятно зачем нанятой его матерью.
— Врачи не хотели его выписывать, — пояснил Тони. — Хотя, подозреваю, после ухода Джека они облегченно вздохнули всем дружным коллективом. Поначалу-то у них все ладилось. Ты не поверишь, но до последнего времени Джек считался в клинике идеальным пациентом. Ни на что не жаловался, все терпел…
— Был послушным как собака, — саркастически добавил Мюррей.
— С трудом могу себе представить, — кивнула Синди.
Джек бросил на нее острый взгляд. Оказывается, у малышки есть коготки! Это делает ее даже более интересной. Впрочем, ненамного…
— А потом едва ли не за одну ночь все переменилось, — продолжал Тони. — Вот и выходит, что каждый человек имеет свою точку перелома, даже непробиваемый Джек Мюррей.
— Не слишком ли ты перегибаешь палку с иронией, дружище? — мрачно воззрился Джек на приятеля.
— Но признайся, тебе всегда и во всем хотелось верховодить! Ты даже собственным лечением хотел руководить, — заметил Тони с лукавой улыбкой. Затем он повернулся к Синди. — Подозреваю, Джек втайне надеялся, что в его отсутствие все дела в принадлежащей ему компании придут в упадок.
Мюррей смерил друга взглядом с головы до ног. Почувствовав, что надвигается шторм, Синди поспешила вмешаться:
— То есть Джек настоял на выписке вопреки мнению врачей? Кэтрин ничего об этом не говорила…
— Ну и что с того? — процедил Мюррей. — Кстати, если вас обоих не затруднит, не соизволите ли перестать говорить обо мне в третьем лице? В конце концов, я тоже присутствую в комнате. — Он потер лоб пальцами, однако это ничуть не уменьшило головной боли, совершенно выводившей его из равновесия. — И вообще, с лечением покончено. Ни один представитель медицины, каким бы рангом он ни обладал, больше ничем не может мне помочь. Все мое дальнейшее существование находится только в моих руках.
Услыхав подобное заявление, Синди не на шутку встревожилась. Ведь если Джек не станет соблюдать необходимых ограничений, то недолго придется ждать, пока он снова угодит на больничную койку.
— Мне нужно поговорить с твоим лечащим врачом, — решительно заявила она. — Как его зовут?
— Ты все еще ничего не поняла, малышка? Я тебя уволил. Более того, я тебя никогда не нанимал!
— А я вовсе не у тебя работаю. Отказаться от моих услуг может только миссис Мюррей.
— Ах-ах! — насмешливо покачал головой Джек. — Скажите пожалуйста! Удобно ты устроилась, верно?
— Пайн. Его врача зовут Тимоти Пайн, — сообщил Тони с ангельской улыбкой, которую счел достойным отпором убийственному взгляду Мюррея.
— Так. А клиника как называется?..
— Для таких друзей, как ты, есть одно хорошее определение, — хмуро произнес Джек, когда Синди удалилась, чтобы потолковать по телефону с доктором Пайном.
Тони невозмутимо пожал плечами.
— Прости, старик. Между прочим, почему бы тебе не сесть? Я и так знаю, что ты сделан из стали. — Он помог приятелю устроиться в кресле. — На мой взгляд, ты ведешь себя глупо. Ну сам посуди, тебе придется через день таскаться в местную больницу на физиотерапевтические процедуры!
— Я вполне способен сам нанять врача. А этой крошки мне здесь не нужно, — проворчал Мюррей. — И вообще, если мне покажется, что в этом доме слишком много ступенек, я куплю другой. У меня нет ни малейшего желания подчиняться хитроумным планам моей мамочки.
8 
