Последние отзывы

  43  

– Ванна свободна, – послышался голос Геннадия Ивановича и удаляющиеся шаги. До Нины донеслась негромко включенная на кухне музыка.

Она продолжала сидеть, не шевелясь, опираясь руками о мягкий шерстяной ковер. Потом начала бездумно проводить ладонью по ворсу – в одну сторону, в другую. Податливые нити ласкали нежную, чувствительную кожу, и эти прикосновения немного успокоили Нину. «Что произошло – то произошло, – философски решила она. – Значит, нужно выжать из этой ситуации максимальную выгоду. Он мне не противен – это уже неплохо, а я сделаю так, что он не захочет отпускать меня. К тому же он понимает, что мне от него нужно: ему одно, мне другое. Что-то вроде сделки с взаимными интересами. Отказываться глупо». Нине стало беспричинно весело. Она будет жить здесь, пока что-то не изменится, а может быть – останется здесь надолго, войдя в роль хозяйки. Она сделает так, что он будет нуждаться в ней больше, чем думает сейчас. А она получит то, чего ей недостает. Не самый плохой вариант, учитывая, что тетя Саша стала что-то подозревать. Нина видела это по ее недоверчивым взглядам, которыми она провожала ее каждое утро на «„отработку“ в новом строящемся корпусе института». Она ни о чем не спрашивала, но не нужно было быть психологом, чтобы почувствовать – обстановка может выйти из-под контроля. Небылицы, которые плела Нина по поводу проблем с общежитием, становились все менее правдоподобными. Тетя Саша не гнала ее. Напротив, она предлагала ей оставаться у нее на все время учебы. Одинокой женщине было не так грустно коротать вечера в ее обществе. Но для Нины это был не выход – постоянное общение, постоянная ложь. Она должна придумать что-то! Девушка была на грани отчаяния. И вот появляется Геннадий Иванович. По крайней мере проблему с жильем он поможет ей решить.

Окончательно решено, она переедет сюда, сказав тете Саше, что получила комнату в общежитии. Нужно будет только успокоить ее по поводу сегодняшней ночи. Нина решила, что не станет заранее придумывать причину своего отсутствия. Она сориентируется на месте, глядя в глаза тете Саше. Она поверит или сделает вид, что поверила, – это уже не имеет значения, а через недельку нужно будет поехать домой, хотя бы для того, чтобы взять теплые вещи. Можно, конечно, попросить маму прислать их посылкой, но она обидится. Она точно обидится. А еще хуже – решит, что с ней что-то случилось, и примчится к тете Саше. В этом случае та точно поделится с ней своими подозрениями, а маму обмануть не так просто. Лучше общаться с ней в Саринске. Нине казалось, что ей будет легче плести свою сеть лжи дома. Мама не сможет ничего проверить – раз, спокойный и уверенный вид дочери не оставит сомнений, что у нее все в полном порядке, – два. Пройдет время, а там видно будет…

Поднявшись, Нина с гордым видом направилась в ванную. Задержалась у двери, наблюдая за тем, что происходит на кухне: Геннадий Иванович стоял спиной к ней. По его движениям можно было понять, что он что-то медленно нарезает, подпевая звучащей музыке. Аромат кофе смешался с запахами из открытой ванной комнаты.

Почувствовав на себе взгляд, хозяин квартиры оглянулся и вопросительно поднял брови.

– Ты зайдешь вымыть мне спину? – с видом усталой обреченности спросила Нина.

– Обязательно, Ниночка.

– Заранее благодарна, Гена, – и, закрыв за собой дверь, оставила его в недоумении стоять у кухонного стола. Смена настроения показалась ему слишком быстрой. Геннадий сдвинул брови, задумавшись о том, что за девица эта рыжеволосая, зеленоглазая Нина. Не поспешил ли он? Пожалуй, с ней нужно держать ухо востро – она непредсказуема.

Алевтина Михайловна не знала, куда посадить дочь. Два дня, что она была дома, стали для матери нескончаемым праздником. Она слушала рассказ дочери о ее жизни в столице: о том, как принимала тетя Саша, как проходили экзамены, как завязывались новые знакомства. Нина заранее выстроила в голове некую схему, которой следовала, стараясь не сбиться. Нужно было следить за каждым словом, чтобы не промелькнуло нечто несвязанное с вымыслом, приводившим маму в восторг. Пока девушке все удавалось, и Алевтина Михайловна не чувствовала подвоха. Она просто не могла поверить в то, что ее Ниночка способна так искусно лгать, глядя ей прямо в глаза. Это было за пределами ее рассудка. Удивляло одно – за два дня пребывания в Саринске дочь не задала ни одного вопроса о своих друзьях, одноклассниках. Никому не звонила, не сообщила о том, что вернулась. Набравшись смелости, Алевтина Михайловна сказала ей об этом, но Нина только улыбнулась, целуя ее.

  43