124 
– Да. И следующее, что он сделает, – сказал медленно Роан, – это изменит свою фамилию. Больше не будет называться Салливаном. – Он бросил сигару в огонь. Я положила руку ему на грудь.
– Тепло, – прошептала я. – Хороший, ровный ритм. Сколь многих людей заботит это сердце.
– Тебе трудно представить себе, что оно чувствует.
Не иметь семьи. Я не встречал другого Салливана на всем белом свете, который приходился бы мне родственником.
– Мы все как следует изучим. Поверь мне, ты окажешься родственником тысяч Салливанов.
– Ты понимаешь, что я имею в виду. Настоящую семью, а не имена на листе бумаги.
Я взяла его правую руку и погладила распухшую, лопнувшую на костяшках пальцев кожу.
– Конечно, понимаю. Ты хочешь смотреть на лица всех Салливанов – бабушек и дедушек, дядей, тетей, братьев, сестер, кузенов и видеть себя.
– Я хочу быть частью семьи. Черт возьми. Я хочу смотреть на похожего на меня человека, и чтобы он в ответ смотрел на меня.
Я помолчала минуту, задумавшись.
– Я хочу, чтобы у меня были от тебя дети, – наконец сказала я мягко.
* * *
Он быстро повернулся ко мне, взяв мое лицо в свои руки.
– У нас будут хорошие дети. Я знаю.
– Да, но еще ты хочешь, чтобы кто-то вернул тебе двадцать лет. Вычеркнул из памяти то, что случилось с тобой и со мной. Это невозможно.
– Ничего нельзя поделать.
Я откинулась назад, наблюдая за ним. В груди моей рос страх.
Я покачала головой.
– Ты не прав. Мэттью должен узнать правду про Большого Роана от тебя.
– Я скоро скажу ему. Он будет смотреть на меня совсем другими глазами. Я знаю. Если я останусь здесь, я разрушу его мир. Нам придется принять непростые решения. Тебе и мне. Может быть, нам придется какое-то время попутешествовать, пусть все уляжется.
“Мы никогда не вернемся назад, – думала я в отчаянии. – Я никогда не сумею вернуть тебя сюда”.
Но я не хотела сдаваться. Мы должны одолеть эти воспоминания.
– В детстве, – сказала я медленно, – временами мне было стыдно перед тобой, но никогда не было стыдно за тебя. Мэттью будет чувствовать то же самое, когда он узнает все.
– Если он не… – продолжил Роан. Я прижала пальцы к его губам.
– Надо верить, – сказала я.
* * *
Я поехала на ферму увидеться с мамой и бабушкой Дотти.
– Позовите мне Твит, – сказала я им. – Оторвите ее от Мэттью и Джоша на вторую половину дня. Нам надо поговорить.
Мама с готовностью согласилась помочь, бабушка Дотти дымила, как паровоз, и тоже одобрительно кивала.
Когда я на следующий день встретилась с Твит, мы грустно обнялись. Я отвезла ее на Даншинног. Мы сидели на скале, нависшей над долиной. Давила удушливая июньская жара.
– Мэттью не очень доволен тем, что я поехала с тобой, – призналась Твит. – Он считает, что Роан подослал тебя уговорить его извиниться. Прости, Клер, но Мэттью не за что извиняться.
– Роан и не ждет от него извинений, но и он не должен их Мэттью.
Твит запустила руки в свои соломенные волосы с такой яростью, как будто бы хотела вытрясти все лишнее из головы.
– Нельзя защитить приемышей, скрывая от них правду! Это нечестно! Это создает проблем больше, чем разрешает.
Я сделала то, зачем приехала сюда, на Даншинног.
Я рассказала ей, как рос Роан. О Пустоши. О том, как на самом деле погиб Большой Роан. Как поступила семья. Когда я закончила, Твит была бледной, но глаза ее были сухими. Впечатление от рассказанного было настолько сильно, что у Твит не было ни слов, ни даже слез.
– Что ты хочешь, чтобы я сделала? – поспешно спросила Твит. – Бедный Роан. Это так многое объясняет. Чем я могу помочь?
– Ничем. И я ничем. Роан должен все решить сам. Давай оставим его на время одного. Это все, что я могу придумать.
– О, Клер, – забормотала она. – Он должен сказать Мэттью. – Она посмотрела на меня с глубокое печалью и сочувствием. – Теперь я понимаю Роана. Но понимаю и тебя.
Я устало потянулась.
– Моя дорогая птичка Твит. Понять меня просто. Тут нет никакой тайны.
– Пока все не решится, ты не успокоишься. Ты ведь тоже чувствуешь себя виноватой.
– Что? Погоди-ка…
– Ты не сможешь жить здесь, если здесь не останется Роан. Ты поедешь за ним, потому что все время будешь стараться делать для него все. Держу пари, что ты думала о Роане, когда ввязалась в эту историю с той женщиной…
– Терри Колфилд, – сказала я коротко. – Послушай, не надо об этом.
– Ты считаешь, что снова предала Роана, и будешь так всегда думать, если это не разрешится. Если ты не сможешь удержать его здесь, ты пойдешь за ним повсюду, даже если сердце твое разорвется надвое.
124 
