30 
Эшли молча его оттолкнула.
— Дамы и господа, Эшли немного стеснительна, — проворковал в мегафон Уитьер.
Эшли захотелось его убить. Господи помилуй, если он скажет: «А ну‑ка подбодрите Эшли, дамы и господа! Не вижу ваших рук!» — она так и сделает!
«Дамы и господа» захлопали — кое‑кто с энтузиазмом, большинство со скептическими ухмылками. Строители в касках в ответ замахали руками и запели хором что‑то вроде «Боже, храни Америку!». Звучало это не совсем к месту — но велика ли разница? Одной глупостью меньше, одной больше…
Эшли ошиблась. Не потребовалось ни акробатов, ни укротителей с дикими зверями. Цирк был уже здесь. И в полном разгаре.
Видя, что отступать некуда, она, наконец, приняла мегафон и поднесла его ко рту. Что говорить? Единственное, что приходило в голову, — «Спасайся, кто может!», однако, когда Эшли открыла рот, из него совершенно неожиданно для нее самой вырвалось следующее:
— Дом Сэндлера был построен в середине тысяча семьсот пятидесятых годов. Более точную дату постройки мы не можем установить по двум причинам. Во‑первых, городской архив в те времена содержался не так аккуратно, как нам бы хотелось, а во‑вторых, во время Великой депрессии многие домовладельцы продавали камни с датами постройки, которые в большинстве старых домов закладывались в одну из стен под самой крышей. Коллекционеры исторических реликвий собирали такие камни по всей стране, а обедневшие хозяева домов были только счастливы, выручить за них деньги. Вот почему под крышей у старых каменных зданий часто можно видеть цементные «заплатки».
— История на продажу, дамы и господа! — выкрикнул Уитьер, на секунду забрав у нее мегафон. — Прошлое гибнет во имя наживы! Пора положить этому конец! Остановим бульдозеры! Скажем все вместе: с нас хватит! С нас хватит! С нас хватит!
Сделав такой необходимый комментарий, он снова сунул мегафон Эшли, похлопал ее по плечу и почти смущенно улыбнулся.
— Спасибо за поддержку, Карл, — сердито прошипела она.
Парень в бейсболке с эмблемой местной газеты навел на нее камеру. Эшли поспешно отвернулась…
И увидела Каллахана.
Логан стоял с краю, в стороне от толпы. Руки у него были скрещены на груди, козырек бейсболки с надписью «Филадельфийцы» скрывал глаза, но на губах играла знакомая ленивая улыбка. Встретившись взглядом с Эшли, он поднял руку, неторопливо помахал ей и послал в ее сторону воздушный поцелуй.
Так, значит, он все понял! Заметил ее смущение, нежелание говорить и понял, что «на трибуне» она оказалась против воли! Он простил ее, он ей поверил…
Хотя, разумеется, должен на коленях просить прощения за то, что позволил себе вообще в ней усомниться!
«Что ж, сейчас он у меня получит!» — сказала себе Эшли и, лукаво улыбнувшись, поднесла мегафон к губам.
— Дамы и господа, прошу внимания, особенно обращаюсь к работникам прессы. Я только что заметила, что с нами — Логан Каллахан, младший партнер той самой архитектурной фирмы «Каллахан и сын», что организовывает здесь строительство. Мы с мистером Каллаханом не раз обсуждали судьбу Дома Сэндлера и даже осмотрели его на этой неделе. Мистер Каллахан, может быть, вы выйдете сюда и расскажете всем, что мы обнаружили?
Она театрально указала в его сторону.
— Дамы и господа, встречайте Логана Каллахана!
Логан на миг склонил голову, затем снова встретился с ней глазами — и лицо его осветилось широкой улыбкой. Он начал неторопливо пробираться через толпу. В отличие от Эшли, расталкивать зевак локтями ему не приходилось — люди сами расступались перед высоким статным красавцем, затянутым в джинсовую ткань, и еще долго смотрели ему вслед.
Несколько секунд — и вот он уже стоит с ней рядом.
— За эту шутку, Доусон, я зацелую тебя до потери сознания! — прошептал он ей на ушко.
— Я тоже тебя люблю! — ответила Эшли и в тот же миг обомлела, желая одного: провалиться сквозь землю.
Ибо она забыла о мегафоне, и признание ее трубным гласом разнеслось над толпой.
В толпе послышался смех, аплодисменты и одобрительные выкрики, а Карл Уитьер уставился на Эшли так, словно она призналась в людоедстве.
Улыбаясь той самой улыбкой, что испокон веку доводит женщин до беды, Логан взял у нее мегафон и обратился к слушателям. Прежде всего, он поблагодарил всех за то, что они собрались здесь, чтобы выслушать его объявление.
30 
